— Это зависит от тебя mo chroí, - отвечает Бреннус, наблюдая за мной из-под опущенных ресниц.
— Ты это сделаешь? — спрашиваю я, пытаясь побороть страх, который теперь накрывает меня, после того, как отступил первый шок от возвращения в логово Бреннуса.
— Сделаю. Я намерен разлучить вас, Женевьева, — решительно говорит он. — Ты должна понять, что здесь тебе намного безопаснее чем с ангелами. Они не смогут защитить тебя. Там у них Ундины, одна из которых желает твоей смерти, — говорит Бреннус. Затем враждебно добавляет: — Ты отдала себя в руки своих врагов, а не своей семьи.
— Ты хочешь моей смерти, — обвиняю его я, боясь, что он не поменял свою точку зрения.
— Нет, я хотел, чтобы ты стала нежитью — это две большие разницы. Теперь я знаю, чего хочу, — мягко говорит он.
— Чего? — сконфуженно спрашиваю я.
— Чтобы ты меня слушала, — огрызается он. — Мне нравится, как ты прекрасна сейчас. Если бы я изменил тебя тогда, и ты бы стала одной из нас, и ты….
Мои глаза расширились от удивления.
— Чего ты боишься, что может произойти, если ты превратишь меня в Gancanagh? — спрашиваю я, видя, как он хмуриться, пока водит пальцем по моей щеке.
— Я просто хочу, чтобы ты была ни на кого не похожей, вот и все, — отвечает он.
— Я могу потерять часть той опасной силы, которую вы все так любите. Это так? — спрашиваю я, понимая, что я права, в то время как он перестает гладить меня по щеке и смотрит мне в глаза. — Не волнуйся, — шепчу я, — если ты пообещаешь держать свои клыки подальше от меня, я тебе обещаю, что стану еще опаснее.
Я вижу, как смягчается его взгляд. Он хочет этого — он хочет увидеть какой могущественной я буду, потому что, когда я до конца разовью свой потенциал, думаю я, видя, что он смотрит на меня как на игрушку.
— Мы должны прийти к соглашению, mo chroí, - властно говорит Бреннус. — Я знаю, что на самом деле ты мне не доверяешь. Финн говорит, что на это есть причина, и я знаю, что он прав. Мне не следовало использовать на тебе наши методы. Вместо того, чтобы относиться к тебе как к Ангелу, я относился к тебе как к Фейри. Мне очень жаль, что тогда я причинил тебе вред. Было не приемлемо запирать тебя в клетке, я признаю это.
У меня отвисает челюсть. Это древнее, злое существо, которое всегда берет все что хочет, пока находится рядом, у которого неограниченное количество времени, так просто извиняется за то, что обижал меня.
— Бреннус, ты хоть когда-нибудь в своей жизни, хоть за что-то извинялся? — шокировано спрашиваю его я.
— Нет. Я все правильно сделал? — нахмурившись спрашивает он, выглядя искреннем и заинтересованным.
Я киваю, тоже шокированная его ответом. Это вообще не то, чего я от него ожидала. Я ожидала, что в самый благоприятный для себя момент он укусит меня, я буду корчиться от боли, пока он не поделится со мной своей кровью, тем самым превратив меня своей рабыней-нежитью. У меня нет стратегии на случай его извинения.
— Бреннус, чего ты от меня хочешь? — выпаливаю я, слишком ошеломленная его ответом.
— Есть очень много всего, что я хочу от тебя, — говорит он, и его голос похож на шелк. — Но, чтобы это сделать, мы должны научиться доверять друг другу. Я пока еще не верю тому, что ты не убежишь от меня при первой возможности. Вот почему, мы все еще в Китае. Я не могу привезти тебя домой, пока не буду уверен, что ты не уйдешь или не натравишь на нас орду праведников. Если я изменю тебя, то буду уверен, что ты не уйдешь от меня — потому что ты будешь связана со мной, так же как твой máistir. Но я не хочу, чтобы ты стала моей sclábhaí. Я хочу, чтобы ты была моей королевой. Хочу, чтобы ты выбрала меня.
— Что означает sclábhaí и máistir? — с колотящимся сердцем спрашиваю я.
— Раб и мастер, — отвечает Бреннус.
Он не хочет, чтобы я стала его рабыней. Он хочет, чтобы я была нечто большим, — чувствуя слабость, думаю я.
Бреннус продолжает:
— Чтобы мы могли заключить сделку, мне нужно знать, чего ты хочешь от меня.
— Мне говорили, что со злом бесполезно торговаться, — тихо отвечаю я.
Бреннус насмешливо фыркает.
— Я не сомневался, что тебе такое говорили. Я так же не сомневаюсь в том, что кто бы не сказал тебе это, ты на него очень разозлилась.
Я даже не оспариваю этого. Все ангелы считали меня злом, кроме Булочки и Брауни — они никогда не расспрашивали меня об этом. Тогда я вспомнила слова Прэбэна, он сказал: «Gancanagh не делают ничего, что не в их интересах».
— Ты уже должен знать, чего хочу я, так почему бы тебе просто не сказать мне, что ты планируешь, Бреннус. Я знаю, что ты ничего не оставляешь на волю случая. Должно быть ты думаешь, что знаешь, как удержать меня здесь, — говорю я, указывая ему на его стратегию.
Бреннус издает громки, грохочущий смех чистого удовольствия, в то время как он смотрит на меня своим потемневшим взглядом.
— Ты такая умная, mo chroí. И я не могу конкурировать с тобой даже с умом тысячелетний давности. Но у меня очень много времени на то, чтобы выиграть, — улыбается он, и я стараюсь не отшатнуться, когда он наклоняется нежно, поигрывая с моими волосами. — Я хочу, чтобы ты начала доверять мне. Я помогаю ангелом избавиться от Ифритов, а в обмен, ты соглашаешься жить со мной, — мягко говорит он.
— Бреннус, у нас уже есть план, — говорю я, блефуя, потому что я понятия не имею, спланировали ли что-то Рид и Зефир, чтобы спасти Рассела и Брауни.
— Я уничтожил этот план, — буднично говорит Бреннус. — В вашем плане задействованы Ундины. Теперь, когда я обратил Сафиру против ангелов, другие Ундины будут на стороне ангелов, чтобы спасти тебя от Ифритов. Они ведь держаться вместе, да? Теперь жизнь твоих ангелов, зависит от тебя.
— Мне нужна одежда, Бреннус, — быстро говорю я, запуская руки в волосы.
— Тебе не нужна твоя одежда, — говорит он, скользя взглядом по моему телу, от чего мне кажется, что он может видеть сквозь простынь.
— Нужна. Нужна, чтобы я смогла выбраться из постели и пошевелиться. Я должна подумать, и я не могу этого сделать сидя здесь, — разочарованно объясняю я.
— О чем тебе нужно подумать? Это ведь просто. Я даю тебе то, что хочешь ты, ты даешь мне то, что хочу я, — улыбаясь, говорит он.
— Пожалуйста, дай мне мою одежду, — снова говорю я.
Бреннус тяжело вздыхает и говорит:
— Очень хорошо.
Он щелкает пальцами и на моих коленях аккуратной стопкой появляется моя одежда. На моем лице появляется удивление, от чего его улыбка становится еще больше.
— Скоро я научу тебя не только этому, — обещает он.
Вздрогнув от силы, которой он обладает, я быстро беру джинсы и рубашку радуясь, что получила их обратно. После того как обуваюсь, я встаю с кровати и начинаю идти по комнате, подходя к двери, которая вела в лес.
Я чувствую себя зверем в клетке, с широко открытыми дверями. Я хочу бежать, но боюсь того, что может произойти, если я это сделаю. Положив руку на одну половину двери, я говорю:
— Твой план спасет только двух моих ангелов. И один из них пойдет на все, чтобы вернуть меня. Рид не успокоится, пока не вернет меня.
— Он может попытаться, — со смертельным спокойствием говорит Бреннус, — я очень на это рассчитываю. Мне нужно вырвать его из твоего тела, а это может произойти только если он умрет.
В уме я кричу от тоски, но внешне я стараюсь оставаться спокойной, у меня только руки дрожат.
— Я просто подумала о другом варианте, Бреннус.
— Я не вижу для тебя другого возможного выхода. Я спасаю твоих друзей, а ты остаешься со мной в качестве моей королевы, или я кусаю тебя, и ты остаешься со мной в качестве моей рабыни, а твои друзья погибают, — говорит он.
— Или я могу показать тебе, как сильно я люблю моего ангела. Затем я уйду отсюда и спасу Брауни и Рассела, спасу себя от Ифрита, — не глядя на него говорю я, смотря на мир за дверью.
Я чувствую, что в комнате несколько Gancanagh, а также за ее приделами, и еще очень много по всему каменному лесу.