Схватив нетронутый стакан с водой от Бриллиантового брата, я вылил жидкость на киску Нилы.
Она вскрикнула, пытаясь свести бёдра вместе. Но я не позволил.
Вода просочилась сквозь ее темные волосики, собираясь в лужицу под ней. Этого было недостаточно, но это, по крайней мере, смыло часть мужской слюны.
Я хотел попробовать исключительно её.
Впившись руками в её бёдра, я крепко держал её.
Ї Нет. Не на...
Слишком бл*дь поздно.
Мимолетно улыбнувшись, я захватил её набухшее влагалище своим ртом.
В тот момент, как я высунул язык, настойчиво прижав его, она выгнула спину на столе.
Ї Ах, Ї она широко раскрыла рот, каждый мускул на её шее напрягся от абсолютного облегчения. Её тёмные волосы разметались по столу, соскальзывали с плеч, пока она извивалась.
Щелкнув пальцами, я взглянул на двух парней из братства. Они подскочили, схватив её за запястья, удерживая их прижатыми к столу.
Она извивалась. Она боролась. Но мои пальцы только сильнее впились в её попку, оставляя её широко раскрытой.
Мой гребаный брат не имел права трахать ее языком.
А вот я имел.
Я не планировал даровать ей именно такое вознаграждение, но... она просто так не избавится от этого.
Власть. Подчинение. Её вкус. Её долбаный дьявольский вкус.
Я показал слишком много. Я отпустил свою сдержанность и вкушал.
Она застонала, когда я сильнее прижал её таз к столу. Затем она захныкала. Мой язык стал моим наилучшим оружием, пока я вылизывал её киску. Без колебаний. Без поддразниваний.
Я был тут ради одной цели.
Её цели.
Я закатил глаза, погружая язык внутрь её тугого тепла.
Чёрт бы меня побрал.
Ї Боже, Ї её бёдра попытались отстраниться от моего вторжения. Её рот широко открылся, было заметно, как она боролась с дыханием.
Я установил темп, который никто бы не смог проигнорировать.
Я трахал её. Нельзя было подобрать никакое другое слово, чтобы описать, как я входил и выходил из неё языком, быстро и собственнически. Мышцы её живота напряглись. Она задыхалась, стонала, затем вскрикнула.
Она отказалась от борьбы, отдаваясь мне.
Выстрел спермы намочил мои джинсы, когда она приподняла свои бёдра, и её клитор задел мой нос.
Её тело извивалось, желая освободиться, но братья не позволили ей.
Она стала безумной. Искала. Требовала. Как тоже сексуальное существо из конюшни. Я не мог вдохнуть, не втянув в лёгкие её запах. Я не мог сглотнуть, не вкушая её. И я не мог, мать вашу, даже думать, не желая сорвать с себя джинсы и глубоко погрузиться в неё.
Мой язык задвигался быстрее, зубы задевали ее киску, когда я забирался глубже, чем когда-либо.
Я поглощал её. Я трахал её. Я обладал ею.
Её тугая киска сжала мой язык, моля о большем.
Я дам тебе больше.
Я и так дал ей слишком много.
Чёрт.
Её ноги внезапно сдавили мои уши, потирая моё лицо об себя.
Она сильно застонала, молчаливая мольба сорвалась с её губ. Я не смог остановить себя.
Мой язык двигался сильнее, голова качалась быстрее.
Она открылась.
Она воспламенилась.
Она вскрикнула, когда кончила мне на язык.
О, БОЖЕ МОЙ.
О, мой Бог.
Нет, это не произошло. Это не могло произойти. Он не сделал этого. Он не мог сделать этого.
Что, чёрт возьми, я только что сделала?
Джетро выпрямился, тяжело дыша. Глаза были сужены, его рот был влажным и раскрасневшимся.
Мои щёки покраснели от стыда, сердце тяжело стучало, будто я пробежала десять километров.
Что это было?
Какими чарами он обладает, что заставило меня секунды назад отбросить в сторону застенчивость, ненависть и всякое приличие? Как я могла стонать и извиваться под его ртом? Как я могла кончить?
Я кончила.
Он заставил меня кончить.
Мой похититель подарил мне оргазм, даруя то, что никто не смог. Искорки и волны от убывающего оргазма крепко держали меня в своих тисках. Я хотела большего. Я хотела его сейчас.
Джетро вытер рот, безуспешно пытаясь скрыть похоть, светящуюся в его глазах. Он не брал, он отдавал всего себя. Он сделал то, что он сказал.
Я отбросила за пределы сознания всё, что окружало меня.
Единственная вещь, на которой я могла сосредоточиться — это был он. Комната, наполненная мужчинами, не имела никакого значения. Их ненасытные языки, ласкавшие меня, их жадные руки, прикасавшиеся ко мне, на что я отвечала «спасибо», всё испарилось. Всё выгорело дотла, благодаря ядерному взрыву, который он породил во мне. Я больше не была используемой игрушкой. Я владела этой комнатой.