Мыши тоже не давались. Он трусил по зелёному полю, чуял каждый их писк, шорох, запах. От них несло залежалой травой. Полёвки были вёрткие, тут же ныряли в свои норки. Его реакция стала медленной, заторможенной. Он был обречён. Питался всем, что попадалось под нос: жучками, червями, лягушками. Даже жевал еловые ветки.
Однажды он уловил галдёж и крики ворон. Видел, что неспроста. В болоте валялся труп маленького кабанёнка. Он стал есть. Мясо отвратительно пахло, расползалось. Вороны кружились над лисом, пробовали отогнать.
Барсук
Звери в округе узнали, что старый лис ослаб. Его стали навещать. Однажды ночью его проведал барсук: ему понадобилась нора. Свою копать было лень. Он надеялся, что старый лис сдох. А если ещё дышит, надо его быстро прикопать и забыть. Зачем доброй норе пропадать? Он был уверен в победе.
У барсука были острые зубы, когтистые лапы и жёсткая, грубая шерсть. Он просунул голову в нору, повёл носом. Его короткие толстые ноги нервно утаптывали землю у чужой норы. Он словно готовил место для отдыха: барсуки любят полежать у норы, погреться на солнышке. А может, по утрам собирался просушивать здесь подстилку из мха. Барсуки — большие неженки и чистюли.
Старый лис спал на земле. Он даже не засёк, как в его дом забрался барсук. Ему показалось, что возвратился сын. Он обрадовался, дружелюбно гавкнул ему, чтоб тот устраивался поудобнее. Ещё верил, что тот притащил мышь или, на худой конец, лягушку. Правда, на ней мало мяса, одни хрящи, но он не отказался бы и от неё.
Вместо сына он увидел оскаленные барсучьи зубы. Старый лис был у себя дома. Это придало ему силы. Он вскочил, зарычал, обнажил клыки, силился напугать врага: на драку не хватало сил. Соперники противостояли друг другу минуты две. Рычали, повизгивали, не решаясь напасть.
Осторожный барсук понял, что ошибся. Старый лис жив, и надо уносить ноги. Он стал пятиться к выходу, прикапывая за собой нору. Земля, словно обваливалась за ним.
Вскоре барсук выскочил из норы, завалив землёй основной вход. Для надёжности он даже притоптал землю лапами, пустил пахучую зловонную струю. Ему казалось, что он похоронил старого лиса, из норы ему не выбраться.
Беда не ходит одна. Весть о больном старом лисе разлетелась по лесу. За визитом барсука пришёл черёд брюхатой волчицы. Ей тоже не хотелось рыть собственное логово. Она подошла к норе лиса, принюхалась. Уяснила, что в норе старый лис, ослабевший от ран и голода. Дни его сочтены. Не всё ли равно, где умирать: в тёплой норе или под кустами в лесу.
Волчица стала расширять запасной лаз, отбрасывать землю лапами.
Старый лис думал — опять лезет этот неугомонный барсук, нанюхал запасной ход, хорошо, что не тайный. Снова озаботился его здоровьем, невтерпёж ему проверить, не отбросил ли старый лис лапы?
Он удивлялся барсучьей наглости. В этот раз лис ему покажет. Из последних сил вонзится зубами в его длинное рыло. Тот будет таскать его по норе, трясти башкой. Бесполезно, не отпустит, пока барсук не сдохнет.
Волчица приблизилась к лису. В темноте горели волчьи глаза. Лис был уверен, что это барсук. Так зажглись его глаза от радости, что старый лис совсем плохой. Лис выжидал момент для атаки. Ему казалось, что хватит сил.
Волчица могла убить лиса, но давала ему шанс убраться из своего дома живым. Лис наконец почуял опасный запах, вскочил, побежал к тайному запасному выходу. Волчица поползла за ним, застряла в узком проходе. Она тяжело тянула воздух, высунув язык.
Старый лис выбрался наружу. На нём висели старые ветки, листья. На всякий случай он отбежал от норы подальше, прислушался. Погони не было. Он решил проведать сына. Тот жил недалеко, у реки.
Старый лис подкрался к норе сына, вслушался. Тот был дома. Старый лис хотел полежать в тёплой норе до утра. А потом он уйдёт. На улице весна, скоро лето. Тогда можно спать под кустом, или он соберётся с силами и выроет новую нору. Небольшую, на него одного.
Лис сунул голову в нору. Знакомый запах сына обрадовал его. Но вдруг он разглядел совсем близко его злобные глаза. Светилась пара зелёных огоньков. Он смотрел на отца, как на врага. Словно старый лис жаждал занять его жилище, прогнать. Здесь старого лиса не ждали.
