Несколько долгих секунд, Сноу смотрел на сестру с недоумением и недоверием. Словно всё что она говорила, было какой-то глупостью. Словно её слова были ложью. Но взглянув в эти голубые глаза Талли, что сейчас были полны боли и слёз, Джон лишь осторожно покачал головой, непроизвольно отступая назад.
Санса с досадой наблюдала за тем, как ладонь брата выскальзывает из её, и как её собственная рука, что ещё несколько секунд назад касалась его лица, теперь одиноко замерла в воздухе.
– Тогда кто же я?
И голос Джона прозвучал так обречённо, что девушка невольно поёжилась, ощущая, как подступившие слёзы зажгли глаза. Сейчас, больше всего на свете, Сансе хотелось обнять мужчину, подарив ему всё своё тепло, и забрав всю его боль. Но Старк даже не шелохнулась, ведь она не знала, были ли нужны брату её объятия. Была ли она сама всё ещё нужна ему.
– Твоё настоящее имя Эйгон Таргариен. Твоим отцом был погибший на Трезубце кронпринц Рейгар, а твоя мать, – губы Сансы дрогнули в слабой улыбке, – Лианна Старк. Ты никогда не был бастардом, Джон, ты — наследник Железного Трона.
Сноу медленно выдохнул, при этом обречённо прикрывая глаза. Эта правда, слишком неожиданно свалилась на его плечи, и, кажется, она оказалась для него непосильной. В голове было столько мыслей, но ярче всех горела лишь та, что раз за разом неустанно повторяла: все эти годы ты прожил во лжи. Он считал себя другим человеком. Он был другим человеком. Бастардом. Но никогда наследным принцем…
Улыбка Сансы погасла так же стремительно как и появилась, а сама девушка неуверенно ступила вперёд. Она видела какую боль причинили Джону её слова. Видела, насколько он был растерян и напуган. Но Старк знала, что Сноу справится. Он сможет смириться с этой мыслью, даже если никогда не сможет стать Таргариеном.
– В тебе всё ещё течёт кровь волков, – осторожно проговорила Санса, дотрагиваясь ладонью до плеча Джона, ощущая, как он вздрогнул от её прикосновения. – Ты всё ещё Старк. И ты всё ещё мой брат.
Но мужчина ничего не ответил. Он и вовсе не знал, что мог сейчас сказать. Ведь в этот миг, вся его жизнь, словно перевернулась с ног на голову. Но, как бы то ни было, последние части мозаики наконец вставали на свои места. Теперь было ясно, почему молчал отец дядя, не называя имя его матери. Почему Рейгаль и Дрогон приняли его и подпустили к себе. Ведь он дракон, выращенный на Севере.
Санса поджала губы, при этом спешно отводя свой взгляд, больше не находя в себе сил смотреть на те боль и растерянность, что отражались на лице Сноу.
– Если ты хочешь, то я могу оставить тебя одного, – осторожно предложила она.
Но услышав слова сестры, Джон резко распахнул глаза, вскидывая на неё взгляд, и поспешно качнув головой. Будто её слова напугали его. Словно она сказала то, чего он больше всего на свете боялся услышать.
– Нет, прошу, не оставляй меня, Санса. Не бросай меня, – глухо прохрипел он, хватая сестру за ладонь, и прижимая её к своей груди. – Побудь со мной хотя бы ещё немного.
И девушка была готова поклясться, что ещё никогда не видела Джона настолько потерянным и напуганным. Позволяющим себе быть слабым. Ведь он держался уже так долго. Он стойко переносил вести о гибели членов своей семьи: об отце, и о Роббе. Он своими глазами видел смерть малыша Рикона, что упал навзничь уже тогда, когда старший брат был готов прижать его к своей груди. Но весть о нём самом, словно стала для мужчины последней каплей, что переполнила чашу его терпения.
– Я не уйду, – как можно поспешнее уверила Джона Санса. – Я никогда тебя не оставлю, слышишь? Никогда.
И Сноу верил. Санса – Старк. А Старки всегда держат свои обещания. И лишь медленно опустившись на колени, Джон почувствовал, как Санса опустилась рядом с ним, увлекая брата в свои объятия, и зарываясь пальцами в его волосах. Мужчина не плакал, но девушка чувствовала как вздрагивают его плечи. А она сама, крепко закусив нижнюю губу, и ощущая как по щекам катятся слёзы, пыталась подавить судорожные всхлипы.
Они это переживут. Волки сильнее, чем могут казаться.
***
После случившегося, Дейенерис старалась практически не покидать своих покоев, ощущая уверенность лишь за закрытой дверью. Это не было страхом, скорее осторожностью, но, в любом случае, девушка знала, что северяне больше не решатся на неё напасть, подняв очередное восстание. Только не после того, как волки вновь вернулись домой, снова сбившись в единую стаю.
Губ Таргариен коснулась грустная усмешка. Она никогда не знала что такое семья, даже несмотря на то, что Визерис всегда был рядом с ней. Он был для Дейенерис братом, но уж точно не семьёй. И наблюдая сейчас за Старками, Драконья Королева не могла не признать того, что они действительно были крайне близки. Они всегда держались вместе, и были готовы перегрызть глотки всем своим врагам защищая свою стаю. Да, Джон, Санса и Арья потеряли многих близких, но они всё ещё остались друг у друга, и это делало их действительно счастливыми людьми.
Подхватив со спинки стула меховой плащ, Дейенерис спешно накинула его себе на плечи. Наверное, ей всё таки стоит прогуляться, наконец покинув покои, что постепенно словно превращались в клетку. Она уже несколько дней не видела своих “детей”, свою единственную семью, ведь Дрогон и Рейгаль – это последнее что у неё осталось, в то время как потеря Визериона, теперь навеки шрамом отпечаталась на сердце матери драконов.
Распахнув дверь, девушка спешно покинула свою комнату, тут же вздрагивая от неожиданности, заметив стоящий у противоположенной стены силуэт. После смерти дотракийцев и сира Джораха, больше никто не охранял её покои, по крайне мере Драконья Королева думала так до этого мига.
– Леди Арья, – Дейенерис приветливо кивнула, в то время как на её губах дрогнула едва заметная улыбка. – Я очень вам благодарна, но право, не стоит меня охранять. Уверена, у вас много других забот, чтобы добавлять к ним ещё и оберегание чужеземки.
Губы Старк дрогнули в едва заметной усмешке. В любой другой день, она бы настоятельно попросила бы больше не называть себя Леди, но сегодня, девочка даже не обратила на это внимание. Ведь куда больше этого, сейчас Арью привлекло поведение Драконьей Королевы. Её голос. Взгляд. Словно в них что-то изменилось. Будто они больше не были такими, как в первый день прибытия Таргариен в Винтерфелл. Она всё ещё оставалась Королевой, но вот только теперь, словно снявший корону со своей головы.
– Вы наша гостья, – Арья пожала плечами. – И мы обязаны обеспечить вам защиту.
Дейенерис кивнула.
– Спасибо.
Старк нахмурилась, замечая, что в этот миг, Королева, отчего-то, выглядела несколько отстранённой. И проследив за её взглядом, Арья была готова поспорить, что знала, чем это было вызвано. Ведь в эту секунду, Таргариен задумчиво вглядывалась в темноту коридора, где располагались покои Леди Винтерфелла. Те самые, в которых несколькими часами ранее скрылась Санса. Куда, часом ранее, последовал Джон.
– Тирион мне все рассказал, – неожиданно произнесла Дейенерис, переводя взгляд на Арью. – У меня ведь изначально не было шансов, не так ли? – губы Драконьей Королевы дрогнули в горькой усмешке. – Как же глупо было искать любовь тогда, когда на пороге так много войн. Но ведь мы едва ли можем приказать своему сердцу.
Признаться, Старк не знала, что она может на это ответить. Девочка никогда не любила, и вряд ли ей действительно когда-либо придётся испытать это чувство. Но сейчас, смотря на Дейенерис, она отчего-то испытала лишь жалость к Драконьей Королеве. Ведь, как оказалась, такая сильная снаружи, Кхалиси была абсолютно уязвима внутри.
– Мой брат женится на вас, если это потребуется для скрепления союза Севера и Юга, – Арья и сама не знала зачем она сейчас говорила об этом, но девочка слишком хорошо знала Джона, чтобы быть уверенной в правильности своих слов.
Ведь он всегда был готов пожертвовать собой и собственным счастьем ради других. Он всегда хотел защитить свой народ. И если брак с Королевой Драконов убережёт его людей от очередной кровопролитной войны, которых в последние годы и так было слишком много, Джон это сделает.