– Джон…
– Я вытащу тебя отсюда, – судорожно прошептал Сноу, будто в этот миг и вовсе забывая об армии окруживших его мертвецов, и о Короле Ночи, что в любую секунду мог покончить с последним выжившим драконом. – С тобой всё будет хорошо.
Вот только, едва ли ему действительно верилось в свои же собственные слова. А губы Дейенерис дрогнули в слабой улыбке, в то время как её пальцы, едва ощутимо сжали собою ладонь Джона.
– Ты всегда был им… – хрипло прошептала она, продолжая из-за всех сил хвататься за жизнь, что так быстро от неё ускользала. – Это пророчество никогда не было обо мне. Закончи начатое, Джон. Верни мир в Вестерос. Займи Трон, что всегда принадлежал тебе…
Девушка сделала ещё один судорожный вдох, при этом закашлявшись, позволяя алой крови заструиться по своему подбородку. Ей было так больно. Словно каждая кость девичьего тела была сломана несколько раз. Но ничего не могло сравниться с той болью, что одолевала мать после потери своих двоих детей.
– Дени, – тихо прошептал Джон, в последний раз сжимая ладонь Таргариен в своей, при этом поднеся её к губам, и оставляя на нежной и такой непривычно холодной коже мягкий поцелуй. – Мне так жаль. Спи спокойно.
Глаза Дейенерис закатились, а Сноу, медленно выпрямившись, достал из ножен свой меч, чтобы уже в следующую секунду, валирийская сталь пронзила плоть Драконьей Королевы, принося ей долгожданный покой. Всё было кончено. Девушка мертва, и её стеклянный взгляд, устремлённый к небу, до конца его дней, будет преследовать Джона в его кошмарных снах. Он должен был её защитить…
“Когда солнце встанет на западе и опустится на востоке…”. Дрого так и не нашёл путь к своей Кхалиси, но может ей удастся отыскать свой путь к нему?
Вот только, мёртвым уже не вернуться к жизни, в то время как живым, ещё следовало за неё побороться.
И в тот миг, когда Джон извлёк свой меч из груди Таргариен, по всему его лезвию, от самого кончика, окроплённого кровью древней Валирии, стало расползаться пламя, что делало Длинный Коготь светозарным. Был лишь один Азор Ахай, и его гимном стала песть Льда и Пламени. И вскинув вверх свой взгляд, Джон, на доли секунды, пересёкся им со взглядом Короля Ночи.
“В битве нет нужны. Не нужно умирать тысячам людям. Лишь одному из нас. Поступим как в древности: ты против меня.” Джон помнил, как сказал эти слова Рамси Болтону перед Битвой Бастардов. Он помнил и отказ спешившегося Болтонского ублюдка. Но Король Ночи не будет труслив. Он примет вызов. Сноу это знал, ведь он видел этот немигающий взгляд ледяного мертвеца, которым тот смотрел на полыхающий светозарный меч.
И когда двое столкнулись в решающей битве, над их головами, в схватке сошлись два дракона, извергающие красное и синее пламя. В Великой Войне может быть лишь один победитель. Живой или мертвец. Свет или тьма. Холод или тепло.
Лёд и пламя замыкают круг.
========== Эпилог ==========
Минул ровно месяц с тех самых пор, как Долгая Ночь наконец подошла к концу. Яркое солнце вновь осветило небосвод, заставляя стремительно таять ковром растелившиеся по земле снега, превращая их в талую воду. Зима ушла, ведь в этом мире ничего не может быть вечным. Наверное… По крайней мере, Сансе действительно хотелось в это верить, вот только, печаль и боль, застывшие в глубине карих глаз её брата, казались нескончаемыми. Наверное, Джону уже никогда не избавиться от собственного чувства вины за то, что он так и не смог уберечь Дейенерис от смерти. Что он позволил ей подставить себя под удар. Что он сам не оказался на её месте.
Старк тяжело вздохнула, наблюдая из-под полуопущенных ресниц за своими братом и сестрой, что сейчас, словно в танце, кружились по двору Винтерфелла, с зажатыми в ладонях мечами наперевес. Игла и Длинный Коготь. Губы девушки дрогнули в улыбке, а в голубых глазах застыли покой и умиротворение. Они отвоевали свой дом, впрочем, как и весь Вестерос. Джон сразил Короля Ночи своим Светозарным мечом, после чего, все вихты превратились просто в прах, что ледяными осколками рассеялся по ветру, уносясь им обратно на дикие земли, расположившиеся по ту сторону уже разрушенной Ледяной Стеной. Впрочем, теперь, когда Белые Ходоки были повержены, а вольные люди стали частью северного народа, она едва ли действительна была необходима.
Лязг столкнувшихся мечей вновь наполнил собою двор Винтерфелла, и Санса едва успела опомниться, как перед её глазами предстала картина, где Джон и Арья, представив свои мечи к горлу друг друга, обменялись одновременно победными и проигравшими улыбками. Сноу был лучшим мечником всего Севера, в то время как юную Леди Старк своему мастерству обучали безликие, а значит, молодым людям ещё не скоро удастся узнать, чьё мастерство всё же превзойдёт мастерство другого.
В тёмных глазах Джона блеснуло веселье, когда он, убрав лезвие от шеи младшей сестры, бросил взгляд на её крошечный меч, что он сам подарил ей так много лет назад, казалось, ещё в совсем другой реальности.
– Первое правило фехтования?
Арья лишь закатила глаза, убирая “Иглу” обратно в ножны, но всё же с улыбкой отвечая:
– Колоть острым концом.
Сноу довольно кивнул, при этом потрепав девочку по волосам, тем самым вызывая её смех и вялые сопротивления, которые, впрочем, мужчине удалось без труда оборвать, лишь обхватив запястья Арьи, и крепко сжав их пальцами, не позволяя даже пошевелиться. Ведь может девочка и стала Никем, но она всё ещё продолжала оставаться просто младшей сестрой, которой никогда не одолеть старшего брата в честном “бою”.
Они дурачились ещё какое-то время, и наблюдая за молодыми людьми, Санса не смогла сдержать улыбки. Теперь она действительно была счастлива. Да, может им уже не вернуть назад родителей, или же Робба с Риконом, но главным оставалось то, что они были друг у друга. Последние волки, что намеревались возродить свою стаю. Вот только… Старк знала, что было кое-что ещё, чему они не могли позволить умереть окончательно. И поэтому, уже поздним вечером, крепко держа свечку в своих руках, Санса решительно постучала в дверь покоев Короля Севера.
Джон открыл практически сразу, словно он и вовсе ждал прихода сестры, но заметив его удивлённый взгляд, девушка с усмешкой поняла, что мужчина явно не ожидал увидеть её на своём пороге в столь поздний час.
– Санса? – Сноу вопросительно вскинул брови, при этом всё же посторонившись в сторону, открывая проход, и позволяя девушке войти. – Что-то случилось?
Но Старк лишь качнула головой, стремясь избавить брата от лишних тревог. Осторожно опустив свечу на стол, позволяя её пламени хоть немного осветить уже погружённые во мрак покои, девушка вновь обернулась к Джону, одаривая его несколько взволнованным взглядом. Признаться, она совсем не знала, как должна начать этот разговор.
И Сноу, будто видя волнение и неуверенность на лице сестры, шагнул прямо к ней, при этом приободряюще сжимая ладонь Сансы в своей, и заглядывая ей прямо в глаза, словно проникая в самую душу.
Старк почувствовала, как от прикосновений кузена, по её телу прошёл рой приятных мурашек, но сейчас не время, чтобы поддаваться эмоциям. Сначала они должны поговорить.
– Джон, – осторожно начала девушка, при этом скользя большим пальцем по тыльной стороне ладони мужчины, которой он сжимал её собственную. – Я знаю, что ты просил меня больше не поднимать эту тему. Не заводить разговор о… тебе. Но мы должны. Ты должен это понимать.
Сноу тяжело выдохнул, на доли секунды отводя свой взгляд, чтобы после, вновь вернуть его к лицу сестры. Долгий месяц, Санса послушно сохраняла молчание, но Джон был бы глупцом, если бы действительно подумал, что она сдастся так легко.
– Говори, – устало пробормотал мужчина, замечая, как губы Леди Винтерфелла дрогнули в довольной улыбке.
Санса сделала глубокий вдох, перед тем как наконец начать говорить. Всё это было слишком сложно. Для Джона. Для неё самой. Но им всем было это необходимо.