Грязное и плохо обустроенное стрельбище больше напоминало заброшенный угол хозяйства какого-нибудь старого фермера, чем место совершенствования навыков тактической стрельбы по мишеням. Два деревянных стола для пикников, временный навес, ряды шпал, отмечающие границы стрелковых дорожек, земляной вал для улавливания пуль вдоль длинной траншеи. К стрельбищу, принадлежавшему частной фирме, вела извилистая тропа, уходившая за пределы наших топографических карт. Оно было затеряно в густом влажном от ноябрьских дождей лесу в равнинной центральной части Техаса.
Однако первое впечатление порой бывает обманчивым. На столах для пикников мы обнаружили сотню тысяч патронов калибра 5.56 и 9 мм — они были расфасованы по картонным коробкам без опознавательных знаков. Вокруг на траве валялись автоматы, пистолеты, обоймы и магазины, оптические прицелы, зрительные трубы, инфракрасные лазеры, набедренные кобуры, разгрузочные жилеты с карманами для нескольких магазинов и левосторонней кобурой, бронежилеты, каски, ремни, армированные перчатки и крутые солнечные очки, видимо, сброшенные или выпавшие из кузовов припаркованных неподалеку грузовых пикапов, — бери и пользуйся. В конце стрельбища у земляного вала стояли рядами фигурные мишени из стального листа. Некоторые были обклеены отпечатанными на бумаге изображениями людей ближневосточной внешности; на других мишенях никаких изображений не было.
К обеду первого дня стрельб я стер до крови большой палец правой руки, набивая магазины патронами. Сначала нас бросили на огневой рубеж, где мы упражнялись в стрельбе по мишеням из автомата и пистолета. Потом отправили назад к столам — перезаряжать магазины и обоймы. Потом снова на огневой рубеж — учиться переходить от стрельбы из автомата к стрельбе из пистолета и обратно. Потом мы прослушали еще один инструктаж и снова перезаряжали магазины и обоймы. И снова на огневой рубеж. Сделав по три выстрела в грудь силуэта-мишени, мы поменяли пустые магазины на полные и сделали еще по три выстрела. У профессионалов выполнение простых операций должно быть доведено до автоматизма: умелый солдат должен метко вести интенсивный огонь, считать израсходованные патроны, чтобы не быть застигнутым врасплох, перезаряжать оружие под огнем противника, при необходимости быстро ликвидировать поломки, легко переключаться с автомата на пистолет и обратно, беречь незащищенные части тела, чтобы при попадании пули застревали в бронежилете, правильно перемещаться, поддерживать связь с товарищами, чтобы слаженно действовать в боевой обстановке. Звонкие удары свинца по стали ласкают слух, как песня, воспевающая твой успех.
Все это время инструктор, ветеран разведки морской пехоты, то орал на нас, то ласково уговаривал, то смешно передразнивал, то подтрунивал над нами, то поощрял. Раздается команда «На огневой рубеж, подготовиться к стрельбам!». Затем имитируется появление новой угрозы, и нам приказывают перенести огонь. Ты уже готов нажать на спусковой крючок, но в этот момент тебя отвлекают, что-то шепча тебе на ухо. Надрывая голос до хрипоты, мы пытаемся докричаться друг до друга сквозь гул стрельбы из двенадцати автоматических винтовок.
Самый непростительный грех — не попасть по мишени. Периодически я слышу за спиной предостерегающий голос: «Что бы ты ни делал, капитан, не смей промазать!».
К началу третьего дня мы овладели умением расстреливать стальные мишени и пошли дальше. Нас учили, как восстанавливаться после вражеской атаки, выносить с поля боя убитых и раненых, правильно покидать под огнем машину, входить в дома и «зачищать» их, организованно отступать, стараясь не попадать под вражеский огонь и ожесточенно сопротивляясь. Учились отходить по-австралийски — по одному с левого или правого фланга с переходом на противоположный, слегка оттянутый назад фланг; учились знаком (например, похлопывая по плечу или слегка наступая на ногу) давать товарищу понять, что пора перебираться к другой стене помещения. Учились вовремя перезаряжать оружие, чтобы враг непрерывно находился под градом пуль.