- Господин, прости неразумную. Я вызывала не Вас, а служителя, но, видимо, где-то ошиблась в вызове…, - здесь ведьма запнулась, а потом продолжила: - Я не знаю, в чем именно моя ошибка, но я никоим образом не хотела беспокоить Вас…
- Но побес-с-спокоила, - грубо прервал её оправдания демон, - тем самым нарушив мои планы. И неважно, в чем именно ты ошиблась. За свои ошибки всегда приходится платить, ведьма. – Он подошел сжавшейся женщине почти вплотную, грозно нависая над ней и источая энергетику ужаса: - И ты заплатиш-ш-шь, - раздраженно прошипел ей в лицо, наслаждаясь исходившим от ведьмы страхом.
Мария тогда не могла не понимать, что вымаливать прощение бесполезно, и что демоны не знают жалости и сострадания. И скорей всего, она осознавала, что жить ей осталось не более минуты и ей очень повезет, если смерть будет быстрой и безболезненной. Но тут она сделала шаг навстречу демону и упала перед ним на колени, склонив голову, чтобы не смотреть в злые нечеловеческие глаза с залитыми кровью белками.
- Я готова понести наказание за свою ошибку, господин, произнесла Мария, стараясь, чтобы её голос не сорвался в самый ответственный момент: - но я прошу тебя отсрочить его на некоторое время.
Колдунья замолчала, видимо, ожидая реакции демона. Не дождавшись, она продолжила:
- У меня будет ребенок, господин. Не спорю, я виновата, но ребенок, который еще не родился не виноват в глупости своей матери. Я прошу тебя о милости позволить ему появиться на свет.
Прода от 14.04.2018
Пока Мария говорила, не смея поднять взгляд, демон оценивал ситуацию. Судя по всему, они с колдуньей находились в небольшом деревянном помещении, чем-то напоминающем домик лесника. В дальней стене угадывалось занавешенное плотными шторами довольно потрёпанного вида, окно. На грубо сколоченном деревянном столе с двумя лавками в жестяной кружке плавились три свечи, давая слишком мало света, чтобы он смог пробиться сквозь ветхую материю. В самом домике кроме них двоих никого не было, на улице – тоже, не считая ветра, гуляющего в кронах деревьев.
Демон молчал. Ему не так уж и часто приходилось сталкиваться со столь покорными его воле смертными. Нет, конечно, после определенного внушения и устрашения, они все становились покорны, но эта ведьмочка с самого начала поняла что к чему. Но не смотря на это, она всё-таки пыталась перехитрить демона, прекрасно зная, что это ей не удастся. Подумать только, женщина вымаливает у него свою жизнь, взывая к его милосердию! Смешно. Что ему – демону за дело до её нерожденного ребенка!? А если она действительно готова заплатить за свою глупость жизнью, но просто хочет дать жизнь другому?
Демон присмотрелся повнимательней к распластавшейся у его ног женщине. Щелкнув пальцами, он натянул на себя человеческую личину и почти полностью скрыл демоническую энергетику.
- Встань, ведьма.
Мария вздрогнула от голоса демона, так как по-видимому, уже не рассчитывала его услышать, но подчинилась. Взглянув на демона, в своему удивлению она увидела достаточно молодого, высокого, мощного, абсолютно обнаженного мужчину с темными, почти черными глазами, обрамленными густыми ресницами.
Демон повел рукой, приглашая ведьму присесть за стол. Не смея возражать столь могущественному существу, женщина подчинилась, при этом стараясь не выпускать своего палача из поля зрения. Столь резкая перемена в поведении демона явно сбила колдунью с толку. Демон же сам уселся за тот же стол напротив нее:
-Ну так зачем тебе понадобился служитель? – вопрос был задан скучающим тоном, будто ему уже надоело его задавать. И женщина стала рассказывать…. Она говорила долго, начала с того, как её семью и семью её мужа раскулачивали, потом они связались с какой-то антипартийной оппозиционной группировкой. Продолжила свой рассказ ведьма тем, что их сосед в коммуналке, стремясь заполучить их с мужем комнату для своей дочки с молодым муженьком, написал анонимку в спецслужбы. Мария с Яковом, своим мужем, едва успели сбежать в деревню, к её дядьке. Но этим они только выиграли немного времени, НКВД вскоре найдет их и в этой деревеньке. А когда найдут, Мария была уверена, что последует расстрел или в лучшем случае жестокие пытки и пожизненное заключение в застенках органов госбезопасности.