Спокойный и вкрадчивый голос Ханны только разозлил Марка. Он вспомнил, как именно таким тоном бабушка пыталась втолковать ему, что его родители на самом деле были плохими людьми, просто он этого не помнит. Она рассказывала ужасные вещи, утверждая, что его папа и мама сами виноваты в своей гибели и, о ужас, они её заслужили. А то, что они любили своего сына, он придумал.
Теперь же какая-то незнакомая девчонка пытается ему доказать, что он выдумал своё состояние и ему "лишь кажется", что он смертельно устал или того хуже просто притворяется.
В голове вспыхнул знакомый огонь ненависти. Руки задрожали, подкатила тошнота. Марк согнулся пополам, упёрся ладонями в землю перед собой и шумно втянул носом воздух пытаясь справиться с рвотными позывами. Он снова и снова сглатывал собирающуюся во рту слюну. Попеременно дышал то ртом, то носом и наконец у него получилось успокоиться. Голова остыла, тошнить перестало. Марк понял, что злился сейчас не на Ханну. Девушка пыталась ему помочь и совершенно не виновата в его семейных проблемах. Он поднялся, собираясь извиниться за своё поведение и сказать, что возьмёт себя в руки, но рядом никого не было.
- Ханна прости! Пожалуйста не бросай меня здесь одного! Я больше ни слова не скажу и буду идти столько сколько нужно! Вернись прошу!
В отчаянии Марк метался из стороны в сторону пытаясь разглядеть среди деревьев знакомую фигуру. Но её нигде не было. Зато были тени. Чёрные как уголь силуэты людей окружали его со всех сторон. Теперь они уже не исчезали при прямом взгляде и медленно приближаясь заключали его в кольцо. Всё вокруг словно замерло и исчезло. Остался только Марк и несчётное количество призраков, плавно подплывающих к нему. Сначала сквозь них можно было рассмотреть стволы ближайших деревьев и кусты, но вскоре вокруг образовалась сплошная стена из тьмы. И эта стена постепенно придвигалась со всех сторон, поглощая даже звук тяжёлого дыхания и стук испуганного сердца мальчишки.
Марк, выйдя из оцепенения схватил с земли свою палку и начал, громко ругаясь размахивать ею пытаясь разогнать наваждение. Но ветка проходила сквозь черноту, не встречая ни малейшего сопротивления, а крики таяли едва покидали его рот.
Тьма приблизилась уже на расстояние вытянутой руки и Марк разглядел в ней десятки искажённых смертельным ужасом человеческих лиц. Мужчины, женщины, подростки и старики глядели на него и бесшумно разевали рты. Через секунду нестройный хор голосов ворвался в его голову и обрушился лавиной на юное неокрепшее сознание:
"Помоги нам!" "Спаси нас!" "Мы заперты здесь!"
"Мы не виноваты!" "Мы не хотели!"
Мальчишка зажмурился, но почувствовал, как ледяные руки хватают его за плечи, за ноги, забираются под футболку. От этих прикосновений кожа покрылась ледяной коркой. Холод проникал всё глубже, сердце замедлило ритм. Ещё немного и оно тоже замёрзнет и перестанет биться вовсе. Тоска и безысходность растекались вместе с загустевшей кровью по сосудам.
"Сынок!"
Сквозь лёд прорвался до боли знакомый голос.
"Я здесь, Марк! Ты должен мне помочь!"
Парень с трудом открыл глаза и из последних сил держась в сознании, начал всматриваться в окружавшие его лица.
"Это я Марк, твоя мама! Посмотри на меня!"
Наконец он увидел её... Да, это была мама! Такая какую он запомнил. Он пошевелил заледеневшими губами не в силах отозваться.
"Иди же ко мне, милый!"
Марк шагнул навстречу распростёртым объятиям. Остальные тени расступились и крики в голове разом утихли. Остался только голос матери. Она звала его и просила остаться с ней навсегда. Марк шёл, улыбаясь и мечтая о родительском тепле, которого так ему не хватало.
Ханна возникла перед ним неожиданно. Она взяла его за плечи и сильно встряхнула. Она что-то говорила, но Марк слышал всё как через толстый слой ваты. Он долго непонимающе смотрел ей в лицо мутным взглядом и наконец постепенно начал разбирать слова.