— Я добровольно отказываюсь от защитника, надеясь на справедливость и мудрость уважаемых господ.
Дядя Сережа незаметно показал большой палец, а заседатели дружно и одобрительно закивали головами.
— Вам известно, в чем вы обвиняетесь?
— Да, известно. Я совершила три проступка. Пропуск занятий по гимнастике, пропуск семинарского занятия по культурологии и невежливое обращение с уважаемым отчимом.
— Вам известно, что столь серьезные проступки подлежат серьезному наказанию?
— Известно.
— Возможность просить о снисхождении вам будет предоставлена в последнем слове. Борис Сергеевич, будьте добры, представьте комиссии свои выводы по первому проступку.
Борис Сергеевич поправил очки, столь же вычурные и старомодные, как у Ксении Львовны, и доложил комиссии:
— Наталья пропустила стандартное тренировочное занятие по гимнастике продолжительностью три часа, на котором должно быть доведено до совершенства упражнение номер семь. В ответ на мое первое и весьма корректное замечание было сказано, что в домашних условиях она сделает это самостоятельно, причем куда лучше и быстрее, чем в нашем тренажерном зале и под моим руководством. Тем самым, как я считаю, было проявлено еще и неуважение ко мне, как к тренеру, поскольку без моего руководства столь сложный комплекс постичь нельзя.
— Обвиняемая, назовите причину пропуска занятий и отказа от наблюдения тренера.
— Я не могла идти на занятия в купальнике.
— Почему?
— На бедрах были свежие следы от наказания.
— Кем и как вы были наказаны?
— По решению отчима за день до занятия — сорок ударов ротанговой розгой по ляжкам спереди и сзади.
— То есть вы решили скрыть от тренера и подруг по секции факт полученного и заслуженного наказания?
— Да.
— А чем был мотивирован отказ от личного руководства Бориса Сергеевича?
— Это не было неуважением. Я постаралась разучить все сама.
— Понятно. Аргумент не принимается… или? — Ксения Львовна сделала паузу, заметив поднятую руку дяди Сережи. Выслушав его, неохотно кивнула головой, скривившись от неизбежной справедливости:
— Уважаемые заседатели, прошу вас отметить в бюллетенях вид наказания по первому пункту первого проступка. Степень наказания за неуважение к тренеру мы определим только после того, как обвиняемая покажет нам, как она самостоятельно смогла разучить указанный комплекс.
— Факт наказания, — упрямо поправил дядя Сережа, — по второму пункту первого проступка — не степень, а факт…
Борис Сергеевич недовольно засопел, но беглое голосование решило вопрос в пользу мнения дяди Сережи. Затем комиссия зашуршала бумажками, которые посыпались в вазу темного стекла.
— Второй проступок — отсутствие на семинарском занятии по культурологии… Назовите причину.
— В этот день я была наказана двухчасовым сидением на кобыле.
— То есть время занятия вы провели в комнате для наказаний?
— Да.
— Вы считаете это уважительной причиной?
Наташа молча пожала плечами. Дядя Сережа предостерегающе покачал головой, но Ксения Львовна уже возмущенно вскинулась очками:
— Отвечайте на поставленный вопрос!
— Да, я считаю это уважительной причиной.
— Уважаемая комиссия, прошу комментировать.
Отчим хмуро заметил:
— Она в тот момент была наказана, и я не мог допустить неповиновения.
— Но ведь можно было перенести время наказания, — откашлявшись и отчаянно краснея, наконец подал голос сосед Володя.
— Я тоже просила отсидеть после возвращения с учебы… — сказала Наташа, и опять недовольно покачал головой дядя Сережа, словно предсказав реплику Ксении Львовны:
— Я просила комментариев присяжных, а не ваших! Извольте стоять молча!
— У меня была запланирована важная встреча, и я не мог ждать ее возращения из института. Поэтому принял решение посадить на кобылу немедленно — тем более, что проступок был идентичный, пропуск занятий. Так продолжаться больше не могло.
Ксения Львовна еще раз поправила очки:
— То есть предыдущий проступок автоматически потянул за собой совершение второго? И первоначальная вина не была компенсирована должным образом? Прошу голосовать простым поднятием рук: признать ли по второму факту вину обвиняемой.
— Четверо считают вас виновной, двое — нет. Итак, вы признаны виновной и по второму пункту. Прошу назначить обвиняемой наказание.
Шуршание бумажек, движение по кругу вазы темного стекла.
— Третий проступок. В чем проявилось неуважение, Олег Сергеевич?