Представьте себя на моем месте. Что бы вы сделали? Как бы отговорили их от такого решения? Как? Скажите же, как?
Я ломал себе голову, думал, но ничего не придумал. И все же я просто не мог, не имел права допустить такое несчастье.
И я попросил слова.
Председатель посмотрел на меня, как на привидение.
— Как вы попали сюда?
Я в нескольких словах рассказал все как есть. Рассказал всему залу, без всякой утайки.
— И что вы хотите? — спросил председатель.
— Хочу говорить.
— Говорите.
Я был взволнован, крайне взволнован, но старался владеть собой.
— Дорогие пальцы! — начал я. — Я слушал ваши выступления и признаю: вы правы. Я понимаю ваши беды и страдания. Но убедительно прошу вас не торопиться с решением. Подумайте о мальчиках и девочках, которых вы покинули!
— А они о нас думают? — крикнул кто-то.
— Они о нас думают? Думают? Да? — набросился на меня весь зал.
— Может, они не понимают… Может — тут я замолчал, потому что не знал, что сказать.
В зале установилась глубокая тишина. Пальцы смотрели на меня, я — на них. Они молчали. Я тоже молчал.
Внезапно у меня мелькнула спасительная идея. Я опять заговорил, быстро и горячо.
— Не уходите! Вернитесь домой! Я напишу мальчикам и девочкам, чтобы они обращались с вами как следует. Даю честное слово, что напишу, сегодня же напишу, и все будет хорошо. Я возьму на поруки всех детей. Я в них очень верю! Послушайте меня! Не уходите! Вернитесь! Можете мне в глаза наплевать, если все не наладится.
Такой речи, должен признаться, я давно не держал, примерно с третьего класса, когда хотел убедить соседа по парте отдать мне свой ножичек с пятью лезвиями в обмен на мою коробочку с мухой — и был страшно удивлен, что тот не согласился… Но сейчас моя речь дала желаемый результат. Пальцы немного посовещались и решили вернуться домой, но сначала предупредили меня:
— Смотри, ты дал честное слово!
— Ты взял детей на поруки!
Я еще раз заверил их, что все будет в порядке. Когда они разошлись, я сел за председательский стол и написал вот это письмо:
ВСЕМ, ВСЕМ ДЕВОЧКАМ И МАЛЬЧИКАМ, КОТОРЫЕ ДЕРЖАТ ПАЛЬЦЫ ВО РТУ, ПАЧКАЮТ ИХ ЧЕРНИЛАМИ, СУЮТ В БАНКИ С ВАРЕНЬЕМ, ЗАСОВЫВАЮТ — ИЗВИНЯЮСЬ! — В НОС И ТАК ДАЛЕЕ И ТАК ДАЛЕЕ!
УБЕДИТЕЛЬНО ПРОШУ, НЕ ПОЗОРЬТЕ МЕНЯ! Я ДАЛ ЗА ВАС ЧЕСТНОЕ СЛОВО! Я ВЗЯЛ ВАС ВСЕХ НА ПОРУКИ!
Я положил письмо в конверт — и мигом на почту, послать по вашему адресу.
Если вы его еще не получили, знайте: на почте вышла какая-то путаница. Я тут ни при чем.
После этого я с легким сердцем пошел домой.
Дома мой сын Александру играл в кубики.
Я посмотрел на его руки. Все было в порядке. Большепал сидел на своем месте, как будто ничего не случилось (или, кто знает, может, ничего и не случилось).
Я пошел к себе в комнату и снова сел за стол.
Вы помните, ребята, вначале я говорил, что должен был написать для вас сказку. Так вот, я все ломал голову и никак не мог ее придумать.
Но ничего, в другой раз придумаю.
РАДУ И НЕБО
ИНОГДА НЕБО ТАКОЕ ВЫСОКОЕ и голубое, такое голубое и высокое, что хочется стать летчиком.
И Раду становится им.
Он заводит мотор, берет направление на страну Голубых Китов и только собирается распрощаться с бабушкой, та говорит ему, что забыла купить хлеба.
Случается в жизни! Голубые Киты могут подождать, а папа вот-вот придет с работы, и кто работает, должен есть.
— Хорошо, бабушка, я схожу за хлебом, — говорит Раду. — Не будем прощаться, я скоро вернусь.
В другой раз небо такое низкое и серое, такое серое и низкое, что хочется стать моряком.
И Раду становится им.
Он поднимает якорь, берет направление на острова Зеленых Лягушек и только собирается дать прощальный гудок, вспоминает, что ему надо еще написать целую страницу примеров с умножением на три.»
Случается в жизни! Зеленые Лягушки могут подождать, а ему надо на завтра написать по арифметике целую страницу примеров с умножением на три; как же можно считать себя школьником, если не умеешь умножать на три!
— Не беспокойтесь, — мысленно говорит Раду учительнице. — Я не приду в школу, не написав целую страницу примеров с умножением на три.
Бывает, что небо, наоборот, такое веселое и грустное, такое грустное и веселое, что хочется петь шоферскую песню и стать шофером.
И Раду становится им.
Крутит заводной ключ, дает сигнал, берет направление на горы Кротких Медведей, но только собирается нажать на акселератор, видит… ах, чего только не может увидеть мальчик, у которого зоркий глаз?! Видит, что цветы не политы… Что у мамы насморк и кому-то надо сбегать в аптеку за аспирином… Что девочка с четвертого этажа осталась одна и плачет…