Я не сказала ничего. Я смеялась. И тем не менее я отлично понимала, что опасность была реальной. В этот момент он ненавидел меня. Вдруг, рассмеявшись, он отпустил меня.
– Как вас зовут?
– Анна Беденфельд.
– Вы вообще ничего не боитесь?
– Ну что вы, – сказала я спокойно, хотя это не так легко было сделать. – Я боюсь язвительных женщин, тараканов и многого другого.
Он снова рассмеялся, затем толкнул ногой бесчувственное тело Пагетта.
– Что мы будем делать с этим? Бросить его за борт? – спросил он небрежно.
– Как хотите, – ответила я в тон ему.
– Мне очень нравятся ваши кровожадные инстинкты, мисс Беденфельд. Но мы оставим его здесь отдыхать. Он не сильно ранен.
– Вы избежали второго убийства, я полагаю, – сказала я быстро.
– Второго убийства?
Он казался искренне удивленным.
– Женщина в Марлоу, – напомнила я ему, внимательно следя за эффектом своих слов.
На его лице появилось угрожающее выражение. Казалось, он забыл о моем существовании.
– Я мог убить ее, – сказал он. – Иногда мне кажется, что я собирался убить ее.
Во мне вспыхнула ненависть к убитой женщине. Я сама могла бы убить ее в этот момент, стой она здесь передо мной. Ибо он, вероятно, любил ее. Я все же сохранила контроль над собой и спокойно проговорила.
– Мы, кажется, все сказали друг другу, кроме доброй ночи.
– Доброй ночи и прощайте, мисс Беденфельд.
– До свидания, мистер Лукас.
Он снова вздрогнул, услышав это имя, и подошел ко мне.
– Почему вы говорите «до свидания»?
– Потому что я уверена, что мы еще встретимся.
– Нет, если только это будет в моих силах.
Его слова, сказанные с неподдельным волнением, не обидели меня. Наоборот, что-то в моей душе отозвалось с удовлетворением.
– Тем не менее, – сказала я серьезно, – я думаю, что мы еще встретимся.
– Зачем?
Я покачала головой, не в силах выразить чувства, которые вызывали во мне его слова.
– Я не хочу вас больше видеть, – сказал он горячо.
Это было жестоко, но я только мягко засмеялась и скользнула в темноту. Я услышала его шаги за собой, и затем он бросил мне вдогонку слово, которое я не очень разобрала. Мне показалось, что это было «ведьма».
Глава 17
Гостиница «Маунт Нельсон», Кейптаун, Покинув, наконец, «Килморден», я испытал действительно большое облегчение. Все то время, которое я провел на пароходе, мне казалось, что все вокруг меня плетут какие-то интриги. Чтобы уже окончательно доконать меня, Пагетту понадобилось принять участие в какой-то пьяной ссоре прошлой ночью. Что вы еще можете подумать о человеке, который приходит к вам с синяком на лбу величиной с яйцо и глазом, расцвеченным всеми цветами радуги? Конечно, у Пагетта все оказалось покрытым каким-то туманом. Если поверить ему, то его черный глаз был прямым результатом преданности моим интересам, Его рассказ был удивительно смутным и бессвязным. Началось все с того, что он увидел человека, который «вел себя подозрительно». Это были его собственные слова. Он, очевидно, вычитал их на страницах немецкого романа о шпионах. Что он имел в виду, говоря: кто-то действовал подозрительно, он и сам не знал.
– Он крался весьма подозрительным образом, а ведь была середина ночи, сэр Юстус!
– Ну, а что вы делали в это время? Почему не спали, подобно всем честным христианам? – спросил я его раздраженно.
– Я читал ваши телеграммы, сэр Юстус, и печатал ваш дневник.
Пагетт всегда в результате оказывается мучеником.
– Ну, и?..
– Я подумал, что, прежде чем лечь спать, пойду подышать свежим воздухом на палубе, сэр Юстус. И я увидел, что какой-то человек проходил мимо вашей каюты. Мне сразу стали подозрительными взгляды, которые он бросал вокруг себя. Он осторожно крался по направлению к лестнице, ведущей в салон. Я последовал за ним.
– Дорогой мой Пагетт, – сказал я. – Почему бы бедному парню не выйти на палубу без того, чтобы за ним ходил кто-то по пятам? Множество людей даже спят на палубе. Мне всегда это казалось очень неудобным. В пять утра моряки, убирая палубу, смывают вас отсюда. – Я даже вздрогнул от одной мысли об этом, – Во всяком случае, – продолжал я, – если вы решили надоедать бедняге, страдающему бессонницей, то я не удивлюсь, что он вас так отделал.