– Я думаю, что вы все еще вне подозрений, но, если случится худшее, Сюзанна, я протелеграфирую Кларенсу.
– Дайте телеграфный бланк. Я заранее заполню его. Что же мне написать? «Вовлечена в очень опасную историю пожалуйста пришли мне тысячу фунтов немедленно Сюзанна».
Я взяла у нее бланк и сказала, что можно вычеркнуть два слова и, кроме того, если она, конечно, не очень щепетильна в вопросах вежливости, третье – «пожалуйста». Однако Сюзанна оказалась совершенно безрассудной в денежных делах. Вместо того чтобы согласиться с моими экономическими соображениями, она добавила еще «и получаю огромное удовольствие».
В 11 в гостиницу пришли ее местные друзья и увели ее обедать. Я была, предоставлена самой себе. Выйдя из гостиницы, я пересекла трамвайные линии и по прохладной тенистой авеню дошла до главной улицы. Я медленно прогуливалась, любуясь солнечным светом и черными лицами продавцов цветов и фруктов. Мне удалось даже обнаружить место, где продавалось самое вкусное мороженое с содовой водой. Свою прогулку я закончила покупкой корзинки персиков по шесть пенсов. После этого я решила вернуться в гостиницу. К моему удивлению и удовольствию, меня ожидала записка. Куратор местного музея прочел в газете, обычно печатавшей списки прибывших пассажиров, что я приехала на «Килморде-не». Обо мне писали, что я дочь известного профессора Беденфельда. Он немного знал моего отца и испытывал к нему чувство большого уважения. В записке он сообщал, что его жена была бы счастлива, если бы я согласилась приехать сегодня на чашку чая на их виллу в Мюйзенберге. Он объяснял мне, как туда попасть.
Было очень приятно, что моего отца еще помнят и ценят. Я предчувствовала, что мне потом придется ходить по музею в Кейптауне. Для многих это было бы большим удовольствием, но мне слишком надоело это в детстве. Так или иначе, я все же решила принять предложение из любопытства. Надела свою лучшую шляпу (подарок Сюзанны) и одно из своих не особенно поношенных платьев. Сев на скорый поезд, я прибыла в Мюйзенберг через полчаса. Это была приятная поездка. Мы медленно двигались вдоль гор, и всю дорогу я восхищалась чудными цветами склонов. Я очень слаба в географии и никогда не думала, что Кейптаун расположен на полуострове. Поэтому я была приятно поражена, снова увидев море. Некоторые купались. Другие катались на каких-то особых изогнутых досках, которые здесь, очевидно, заменяли лодки. Так как до ужина было еще далеко, я тоже решила попробовать покататься на такой доске. Волны швыряли меня из стороны в сторону, но затем мне все же удалось овладеть этим не особенно хитрым искусством. Виллу Медги я нашла не без труда. Она была расположена в горах, вдали от других коттеджей и вилл. Я позвонила, и улыбающийся мальчик-кафр открыл дверь.
– Дома мистер Раффини? – осведомилась я.
Он ввел меня внутрь, провел по коридору и широко распахнул дверь в комнату. Уже собираясь войти, я заколебалась. Вдруг мною овладело какое-то странное предчувствие. Я перешагнула порог, и дверь с шумом захлопнулась.
Какой-то мужчина встал со своего места и, протянув руку, направился ко мне.
– Мы так рады, что нам удалось уговорить вас посетить наш дом, мисс Беденфельд, – сказал он.
Это был высокий человек, очевидно голландец, с ярко-рыжей, словно пылающей бородой. Он совсем не был похож на хранителя музея. Мгновенно я поняла, что сделала величайшую глупость. Я попала в западню.
Глава 19
Все это мне очень напоминало третий эпизод в «Приключениях Памелы». Как часто я, купив билет за шесть пенсов, покусывая двухпенсовую плитку шоколада, мечтала о подобных вещах. И вот они случились со мной. Они вовсе не были так приятны, как мне казалось когда-то. Все это очень хорошо на экране – вы точно знаете, что скоро будет четвертый эпизод. Но в жизни никто ие давал гарантии, что Анна – авантюристка и искательница приключений – не закончит свои похождения в любом следующем эпизоде.
Да, я оказалась в опасном местечке. Все, что предсказывал мне Рейберн сегодня утром, стало весьма неприятной реальностью.
«Скажите им правду», – говорил он.
Конечно, я могла это сделать, но поможет ли это мне? Прежде всего, поверят ли мне? Сочтут ли они правдоподобным, что я пустилась в эту сумасшедшую авантюру из-за простого клочка бумаги, пахнущего нафталином? Мне казалось это весьма неестественным. В этот момент я проклинала себя за свое безрассудство и с тоской думала о скучном Литл Хемпсли.