Я открыл ей дверь и послал к черту бостонский папоротник.
– Ваша фирма не дворец, – заметила она. – И у вас нет секретарши?
– Жизнь у меня скверная, но я к этому привык.
– И надо полагать, не доходная, – добавила она.
– Ну, не знаю. Хотите посмотреть на портрет Мэдисона?
– На что?
– На бумажку в пять тысяч долларов. Гонорар. Держу ее в сейфе.
Я встал, подошел к сейфу, повернул диск, открыл дверцу и достал конверт с банкнотой. Потом помахал перед ней бумажкой. Линда удивленно посмотрела на меня.
– Так что не обманывайтесь видом моей конторы, – сказал я. – Однажды я работал на старого холостяка, обладавшего двадцатью миллионами. Даже ваш отец приветствовал бы его с добрым утром. Его контора была не лучше моей, только он был глуховат и подвесил к потолку громкоговорители. А на полу был линолеум без ковра.
Линда взяла портрет Мэдисона, перевернула его, потом положила на стол.
– Это вы получили от Терри, не правда ли?
– Допустим. Откуда вы это знаете, миссис Лоринг?
Она подняла брови и нахмурилась.
– У него была такая банкнота. Он всегда носил ее с собой, с тех пор как второй раз женился на Сильвии, Он называл ее деньгами на черный день. После его смерти ее не нашли.
– Это могло случиться и по другой причине.
– Я знаю. Но многие ли носят в кармане пятитысячные банкноты, мистер Марлоу? Многие ли богатые люди расплачивались с вами такими бумажками?
Ответа не требовалось. Я кивнул.
Линда бесцеремонно продолжала:
– И что вы должны были за это сделать, мистер Марлоу? Во время поездки в Тихуану у него было достаточно времени для разговора с вами. Недавно вечером вы довольно ясно высказались в том смысле, что не верите в его признание. Может быть, он дал вам список любовников своей жены и поручил найти среди них убийцу? – На это я тоже не ответил, но по другой причине. – И может быть, в этом списке было имя Роджера Эда? – горячо спросила она. – Если Терри не убивал своей жены, то убийца должен быть человеком агрессивным и не совсем в своем уме. Сумасшедшим или горьким пьяницей. Только такой человек мог, по вашему отвратительному выражению, превратить в кровавое месиво ее лицо. По какой причине вы стали вдруг так нужны Роджеру? Сделались вроде няньки, которая приезжает по звонку и ухаживает за ним, когда он напивается, находит его, когда он пропадает, доставляет его беспомощного домой.
– В двух пунктах я должен вас поправить, миссис Лоринг. Терри не давал мне никакого списка и не называл никаких имен. Он меня ни о чем не просил, кроме как отвезти его в Тихуану, в чем вы, видимо, уверены. С Эда-ми я стал иметь дело по настоянию одного нью-йоркского издателя, который очень опасался, что Роджер не закончит своей книги из-за пьянства. Издатель считал, что у Роджера есть особая причина пьянствовать. Мне было поручено разыскать Роджера, а заодно причину, из-за которой он Напивается. Конечно, может быть, такой причины и не существует, но попытаться поискать ее можно.
– Я могу назвать вам очень простую причину, – презрительно сказала Линда. – Он напивается из-за этой анемичной блондинки, на которой женился.
– Ну, не знаю, – возразил я. – Я бы ее не назвал анемичной.
– Так-так. Очень интересно!
Ее глаза сверкнули. Я взял свою пятитысячную банкноту.
– Не переживайте, миссис Лоринг. Я с этой дамой не спал. К сожалению, должен вас разочаровать.
Я подошел к сейфу и положил Мэдисона на место.
– Насколько я понимаю, – сказала Линда за моей спиной, – то сомнительно, чтобы вообще кто-нибудь ложился с ней в постель.
Я вернулся и сел на край письменного стола.
– Вы язвительны, миссис Лоринг. Почему? Хотите грудью встать на защиту своего друга алкоголика?
– Терпеть не могу таких замечаний, – горячо сказала Линда – И ее терпеть не могу. Если мой муж устроил эту идиотскую сцену, то вы, кажется, вообразили, будто имеете право меня оскорблять. Нет, я не встану грудью на защиту Роджера. Этого я не сделаю, но надо сказать, что в трезвом виде он ведет себя прилично.
Эти люди с мешками денег просто великолепны! воскликнул я. – Говорят, что им вздумается, в том числе и разные пошлости. Вы позволяете себе рискованные замечания о Роджере и его жене, а когда я немного задел вас, то считаете это оскорблением. Ну хорошо, перейдем к делу. Даже пьяница когда-нибудь подцепит себе бабенку. О вас речи нет, это только идеи вашего высококультурного супруга, высказанные для оживления вечеринки. Всерьез он этого не думает, а сказал шутки ради. Итак, исключим вас и поищем другую бабенку. Думаю, нам недолго придется искать такую, которая была настолько близка вам, что вы не поленились приехать сюда и обменяться со мной саркастическими замечаниями.