А вечером будет баня, настоящая, не городская, с мягким пушистым веничком, с терпким чайным грибом вместо кваса для восстановления кислотно-щелочного баланса (ой, поспешил — не знают ещё люди таких выражений). К послебанному столу поспеют истомившиеся в русской печке серые щи, мои любимые. Кроме как дома нигде таких не едал. Сказка! Эх, еще бы Нину сюда. И в баньке бы вместе попарились, и щец маминых поели. Правда, совместный поход в баню старики не одобрили бы, да и Нина не согласится — только после ЗАГСа. Но разве я против?
Глава 10
Плохие новости
Почему всё хорошее так быстро заканчивается, думал я по дороге от родителей. Выходные пролетели стремительно и незаметно, оставив в душе лёгкую грусть и ощущение уходящей натуры. Одна радость — родители пока в силе.
Понедельник, как обычно, наградил всех кучей новых забот, накопившихся за выходные. Да ещё Николай Иванович строго напомнил, что заканчиваются и месяц, и квартал, а по девяти месяцам, как известно, год верстается. Так что нам, то есть сыщикам, «ухо вялить» некогда, а нужно всем вместе дружно засучивать рукава и «подбивать хвосты». (Он сегодня был необыкновенно щедр на всяческие идиомы). И вообще, чтобы никаких перенесённых глухарей на октябрь.
Вдохновлённые руководящими указаниями, мы разошлись по своим рабочим местам, а я даже успел кое-что поделать в плане их реализации — сочинил постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по одному материалу, как раз по срокам выходящему в октябрь. Откликнулся незамедлительно на призыв шефа, так сказать. Подшил десяток разных бумаг в хилые картонные корочки и уже собрался нести свой шедевр на подпись, когда на пороге появился помощник дежурного:
— Алексей, тебя к начальнику.
Я молча посмотрел на гонца в раздумии, какой именно начальник может хотеть меня видеть и зачем. Обычно неожиданные вызовы к начальству ничего хорошего не сулят: или дополнительные хлопоты за счёт собственных внутренних резервов, или разнос по какому-то случаю, тебе пока ещё неизвестному. Благодарность за службу в таких ситуациях предполагается с наименьшей вероятностью.
Помдеж понял мой невысказанный вопрос:
— Да к БАМу тебе, к Большакову, то есть.
По дороге к начальству быстренько прокрутил в голове свои грехи и ничего уж очень крамольного не нашёл. А то, что слинял в пятницу, так о том, куда именно я слинял, кроме Саньки и не знал никто. Да и не дело это для начальника на такие мелочи своё ценное время изводить.
Алексей Максимович находился в кабинете один. Не здороваясь, он указал мне на стул у небольшого приставного столика — садись. Так же молча, вытащил из папки с надписью: «Входящие» несколько листочков под одной скрепкой и отправил их по столу в мою сторону. И вот тут мне показалось, что в глазах его проявилось нечто, весьма похожее на укоризну, смешанную с горьким удовлетворением. Как будто долгое ожидание неизбежных гадостей с моей стороны наконец-то подтвердило самые худшие опасения начальника.
Я взял листочки. Их было числом три: постановление о возбуждении уголовного дела, протокол устного заявления и протокол допроса потерпевшего. Все они были оформлены от имени нового заместителя прокурора, и все касались… кражи пальто у гражданки Полетаевой Н. Н. В них, со слов Нины, было записано про кражу, про то, что она «своевременно и надлежащим образом» (слова-то какие протокольные, совсем не Нинины) обратилась в милицию, и что её делом занимается инспектор уголовного розыска Воронцов А. Н. О результатах расследования ей ни в каком виде не сообщалось.
Когда я дошёл в протоколе допроса до того места, где Нина простодушно рассказывает о том, как мы с ней искали пальто и даже ходили для этого в кино, удержаться от того, чтобы не покраснеть, мне не удалось.
Моя реакция БАМу, похоже, понравилась. Он откинулся в кресле и спросил с нескрываемым сарказмом:
— Ну что, Воронцов, нашёл нетривиальный способ укрытия преступления от учёта? Знаю я ваши оперские замашки. Только вот что скажу: если уж взялся прятать какое-то событие, так прячь его так, чтобы сам господь бог не нашёл. А у тебя и на это толку не хватило. Только и додумался, что в кино с девкой сходить.
БАМ снова пристально посмотрел на меня.