С одного ящика пыль оказалась частично стёрта (моя работа, признался Петров), в неверном свете фонарей крышка нам показалась то ли серой, то ли зелёной.
Я осторожно подцепил крышку. И впрямь, электрик не ошибся. В ящике лежало шесть винтовок, очень похожих на «трехлинейки».
— Мосинские винтовки, — авторитетно изрек сержант. — Я, правда, их только в музее видел, да в кино. Наши с такими и белых били, и даже в Отечественную войну на фрица ходили.
Как ни старался я быть аккуратным, но от крышки поднялась целая туча пыли, и мы все втроём дружно зачихали.
Сержант Диденко отчихался первым и не стал терять времени даром. Не удержавшись от искушения, он вытащил одну из винтовок и принялся передергивать затвор, да еще и водить стволом во все стороны. Вишь, он еще и меня пытается на мушку взять!
— На место положи! — строго одернул я парня.
— А че такого? Видно же, что не заряжены? — не понял сержант. — У нее же даже затвор не передергивается. Не то заржавело все, не то пыли набилось.
— Раз в год и палка стреляет. Порядков не знаешь? — сурово сказал я и отобрал у него винтовку, положив её обратно в ящик.
— Придётся тебе курс молодого бойца устроить, — продолжил я воспитательную работу. — Ты что, в армии не служил?
Вопрос, разумеется, риторический. Если бы Диденко не служил в армии, то на службу в милицию его бы попросту не приняли. Скорее всего, где-то служил, но явно не имел дело с оружием. Или имел, но как большинство из солдат — один раз держал в руках автомат на присяге, и один раз съездил на стрельбище, где ему позволили высадить пять патронов. Не обязательно при этом служить водилой или писарчуком. Это могла быть и связь, и аэродромная рота. Да все, что угодно. Но в милиции-то на стрельбах не мог не бывать. Так что не знать правил обращения с оружием не имел права. Пожалуй, надо сказать начальнику штаба, пусть заинструктирует парня, как следует. Он ведь, будучи помощником дежурного, имеет доступ к оружейной комнате. А там и до греха недалеко.
Хотя на чердаке и было темно — фонарики не спасали, но сержант уловил мое настроение.
— Леша, да ладно тебе, это я так, — заныл сержант.
Помощники дежурных, несмотря на свое сержантское звание, народ нахальный и самоуверенный. Они даже нашего брата называют по имени и обращаются на «ты». А этот, вишь, малость струхнул, услышав мой строгий тон. Ничего, пусть прочувствует. Я и сам понимаю, что вряд ли винтовка заряжена, но в таком деле лучше не рисковать. Дядя Петя Веревкин за такие дела сержанту бы попросту в ухо двинул, безо всяких бумажек. Увы, дяде Пете это бы с рук сошло, а мне нельзя. Ни по возрасту, и ни по опыту, ни с учётом последних событий. А жаль. Иной раз добрая оплеуха учит жизни гораздо лучше, нежели нотации.
— Оно, конечно так, — мерзко хихикнул мой внутренний голос и тут же напомнил мне про Утягина, с которым ещё неизвестно, как всё закончится. Вступать в полемику с собственным внутренним голосом было сейчас не к месту, и я его ехидство гордо проигнорировал.
— Ручонками не размахивать, ничего здесь не трогать, — скомандовал в пыльный сумрак. Слегка сжалившись над парнем, уточнил:
— Ящики открывать можно, посмотрим, что к чему.
В каморке поместилось одиннадцать ящиков. В десяти лежали винтовки — по шесть штук, а в последнем, самом дальнем, лежали бумажные коробочки с патронами.
Стало быть, мы имеем шестьдесят винтовок и некоторое количество боеприпасов.
— Давай дуй к ближайшему телефону, в магазин там или в аптеку, доложи обстановку, а заодно затребуй грузовик и ребят покрепче для погрузки— приказал я сержанту.
— А ты, то есть вы?
— А я, товарищ сержант, остаюсь на хозяйстве. Стану караулить это добро, — сообщил я. — У нас сейчас задача вывести оружие в безопасное место, то есть, подальше от простых граждан. А все расследования и разборки будут потом.
— Так они же всё разболтают, магазинные-то! — забеспокоился Диденко.
— А ты культурно попроси их выйти да не ори на весь магазин. — напутствовал я его.
Проводив сержанта, я еще разок посмотрел на оружие. Я тоже видел винтовки такой системы только в музее да в кино, потому что «мосинки» давным-давно сняты с вооружения армии. Но все равно, почему-то мне казалось, что это какая-то странная «мосинка». Но что с ней не так? Не хватает чего-то такого, что должно выступать. Магазинная коробка, что ли?
Оружейник или историк-реконструктор сразу бы определил, что это за винтовка, а мне пришлось лишь гадать.