— Вы шутите? — воскликнула она, громко смеясь. — Я не могу ловить кроликов, они царапаются! Знаете, мою мамочку ужасно раздражает, что я целыми днями слоняюсь без дела. Ей тут пришло в голову отправить меня на месяц в Англию, но я отказалась, убедив ее в том, что это явно пустая затея, и к тому же я буду очень скучать по дому. В конце концов она согласилась, что после моего трехнедельного пребывания за городом, в Шаранте, я отправляюсь погостить к одной ее приятельнице. У нее двое ребят: одному восемь лет, а другому одиннадцать. Пока они будут драться, я снова буду загорать на солнышке. А вы чем собираетесь заняться?
— Не знаю. Я никогда не строю планов заранее. У меня такой характер, что, если мной не руководить, я сразу же теряю всякое желание что-либо делать.
Они замолчали. Доминик принялась потягивать через соломинку томатный сок. Ксавье с интересом наблюдал за ней, стараясь угадать ее настроение. Интересно, что она думает об этой встрече и о нем самом? Он вслушивался в гулкие удары своего сердца и сожалел о том, что воспитание не позволяет ему начать откровенный разговор.
С явным удовольствием допив сок, Доминик снова принялась болтать о всяких пустяках. Говорила она просто, не задумываясь, и в ее тоне не чувствовалось того самодовольства, которое присуще всем начитанным девушкам, любящим щеголять через каждую пару фраз цитатами, чтобы казаться умнее, чем они есть. Она с отвращением сообщила о том, что родители весной устроили ее в школу при Лувре, где ей надлежало изучать историю искусства.
— Я ни разу там не была, постоянно прогуливаю занятия. Мне больше нравится ходить по улицам, чем сидеть и слушать скучные лекции.
Она отдавала предпочтение театру, а не кино, хотя просмотрела не так уж много спектаклей. Театр был для нее особенным местом, куда не ходят только от скуки. Спектакль начинается уже в театральном зале до начала представления на сцене. Яркое освещение позволяет хорошо рассмотреть нарядные платья дам, а во время антракта появляется возможность сравнивать увиденное на сцене с тем, что тебя окружает в жизни.
В какое-то мгновение Ксавье почувствовал сильное желание сказать Доминик, что она ему очень нравится, вызвать на откровенный разговор, но посторонние взгляды посетителей, сидевших за соседними столиками, мешали ему. Ксавье стало неуютно в этом людном месте, но предложить Доминик уйти отсюда и просто прогуляться он не решился.
Принесли мороженое.
Доминик попросила передать ей салфетку, которую она затем принялась рассеянно складывать. Вид у нее был задумчивый.
— Вы много читаете, Доминик?
— Нет, но если уж я берусь за какую-нибудь книгу, то обязательно дочитаю до конца. Только что закончила «Страстную неделю» Арагона. Вы читали? Роман мне очень понравился, хотя я и не все в нем поняла. Я очень люблю стихи, но исключительно из-за их мелодичности. Если они меня трогают, я даже учу их наизусть.
Они снова помолчали. Доминик небрежно ковыряла ложечкой мороженое, Ксавье вытянул ноги вперед. Он чувствовал себя неспособным сказать что-то умное и лишь молча смотрел на девушку, испытывая внезапно нахлынувшее желание поцеловать ее нежные губы и погладить рукой край белого платья.
Он отметил, что Доминик очень похорошела. Светлые волосы, задумчивые глаза, неторопливость движений, несвойственная женщинам молчаливость — казалось, что эта девушка проходит сквозь существование, еле к нему прикасаясь и неся на челе нежную печаль какого-то мистического предназначения. Она была так задумчива сегодня и так спокойна, так сдержанна, что от нее веяло неземным очарованием; так в церкви содрогаешься от запаха цветов, пронизанного холодом мрамора.
Они возобновили разговор и продолжали еще какое-то время непринужденно беседовать. Доминик рассказывала о своей жизни, о друзьях и знакомых, сожалела о том, что не имела возможности одна гулять по улицам ночного города. Всякий раз она оказывалась в автомобиле с каким-нибудь слишком вялым или чересчур возбужденным парнем.
Однажды один из таких ее знакомых мчался, как ураган, на машине по освещенным улицам мимо витрин магазинов и разноцветной рекламы, словно морская волна, обтекавшая борт яхты. Они возвращались с дискотеки из ночного клуба. Приятель был сильно пьян и вел машину на большой скорости, совершенно не обращая внимания на сигналы светофора, но Доминик не думала в эти минуты о возможной аварии. Она устала танцевать, да и коньяк туманил сознание. Видно, в этот раз им помог ангел-хранитель. Теперь она стала умнее и предпочитает пройтись пешком до самого дома, любуясь красотой ночного Парижа. Однако эта возможность ей так еще ни разу и не представилась.