– Гости мало… Запад забывай… Обычай забывай…
– Так ты напомни его! Ты ходил в путешествие; когда-нибудь в него может отправиться и он, верно? – сердито засопев, произнес Джондалар. Он до сих пор не понимал смысла происходящего и потому старался вести себя сдержанно. – Тогда ответь, для чего сюда пришла Хадума? Разве можно путешествовать в таком преклонном возрасте? Как вы ей это позволили?
Тамен улыбнулся:
– Хадума сам себе голова. Хадума говори… Джерен находи думаи. Плохой… знак?
Джондалар кивнул, удостоверяя Тамена в существовании такого слова, хотя смысл сказанного оставался для него неясным.
– Джерен дал мужчина ходи-ходи. Говорит – Хадума плохой прогоняй. Тогда Хадума приходи.
– Думаи? Думаи? Может, ты говоришь о моей донии? – спросил Джондалар, достав из мешочка резную каменную фигурку.
Соплеменники Тамена дружно ахнули и попятились назад. Происходящее явно не вызывало у них восторга. Хадума поспешила успокоить своих сородичей.
– Но ведь донии – хороший знак! Она приносит удачу! – запротестовал Джондалар.
– Женщина приноси удача – да… Мужчина… – Тамен надолго замолчал, пытаясь найти нужное слово. – Кощунство…
Джондалар крайне изумился:
– Но если донии сулит удачу женщине, почему она бросила ее на землю?
Он сопроводил эти слова соответственным жестом, понятным всем присутствующим. Хадума вновь что-то сказала старику.
– Хадума живет долго-долго. Большой удача. Большой… чудо. Хадума говори мне – зеландонии свой обычай. Зеландонии не хадумаи! Говорит – зеландонии плохой?
Джондалар отрицательно покачал головой.
– Наверное, она хотела испытать тебя, Джондалар, – предположил Тонолан. – Она знает о том, что у нас разные обычаи, вот она и решила посмотреть, что ты станешь делать, если она оскорбит…
– Да, да – оскорбит, – перебил его Тамен, услышав знакомое слово. – Хадума не знает все… мужчина, хороший… мужчина. Хочет смотреть зеландонии оскорбит Мать.
– Слушай, это ведь не простая донии, – раздраженно заметил Джондалар. – Она очень старая. Ее дала мне мать, которая, в свою очередь, получила ее от предков.
– Да, да! – энергично закивал Тамен. – Хадума знать. Мудрый, самый мудрый. Большой жизнь. Большой чудо – прогоняй плохой. Хадума знать мужчина-зеландонии, хороший мужчина. Хочет мужчина-зеландонии. Хочет… слава Матери.
Заметив появившуюся на лице Тонолана ухмылку, Джондалар смущенно потупился.
– Хадума хотеть, – Тамен указал на его глаза, – синий глаз. Почтить Мать. Дух зеландонии… делать ребенок. Синий глазка.
– Ну ты даешь, большой брат! – вырвалось у Тонолана. – А всё твои синие глаза! Она в тебя влюбилась! – Он попытался придать лицу серьезное выражение, боясь задеть противную сторону, однако это ему не удалось. – О Мать! Скорее бы мы оказались дома – представляю, как бы рассмешила их эта история! Джондалар – мужчина, которого домогаются все женщины! Ну что, ты все еще хочешь вернуться назад? Нет, я чувствую, до устья реки нам не дойти…
Тонолан уже покатывался со смеху.
Джондалар несколько раз сглотнул:
– Я… Хадума полагает, что Великая Мать… все еще может благословить ее дитятей?
Тамен недоуменно воззрился на Джондалара и корчащегося от смеха Тонолана. В следующее мгновение на его лице появилась широкая улыбка. Он что-то сказал старухе, и слова его вызвали дружный смех присутствующих – громче всех хихикала сама старуха. Тонолан ржал, словно конь, из глаз его ручьем текли слезы.
Единственным человеком, не разделявшим всеобщего веселья, был сам Джондалар.
Старик затряс головой, пытаясь унять соплеменников:
– Нет-нет, зеландонии… Нория! Нория, иди сюда!
Вышедшая вперед девушка смущенно улыбнулась и посмотрела на Джондалара. Она была очень молода и казалась скорее девочкой, чем женщиной. Смех стал затихать.
– Хадума – большой шаман, – сказал Тамен. – Хадума благословлять. Нория – пять… поколений. – Он показал Джондалару раскрытую пятерню. – Нория делай детка. Шесть поколений… – Он присоединил к пяти пальцам еще один, шестой палец. – Хадума хочет мужчина-зеландонии. Почтить мать… – Тамен улыбнулся, припомнив нужные слова: – Первая Радость.
Сведенное напряжением лицо Джондалара мгновенно разгладилось, в уголках рта стало угадываться некое подобие улыбки.
– Хадума благословлять. Давать дух Нория. Нория делай детка, зеландонии глазка.
Джондалар громко рассмеялся, испытывая крайнее облегчение и одновременно предчувствуя наслаждение. Он победно посмотрел на своего брата. Тот уже и не думал смеяться. «Ну, брат, что же ты расскажешь нашим сородичам? Как тебе эта старая карга?» Он повернулся к Тамену: