– Проклятье!
– Держите! – сказал Колин, вынимая из сумки кусок хлеба.
Еда! Я еле-еле сдержалась, чтобы не вырвать у него эту краюху, а получив ее, вцепилась в хлеб зубами. Голод, мучивший меня со вчерашнего вечера, проснулся и сразу отодвинул желание привести себя в порядок на второй план. Мое проворство удивило Колина. Он посмотрел сначала на меня, потом на свою руку, в которой уже не было хлеба. Я проглотила едва пережеванный кусок и поперхнулась. Мощный хлопок между лопаток – и я снова смогла дышать.
Ладонь его так и осталась лежать у меня на спине. Я чувствовала, как его пальцы тихонько поглаживают ткань моего платья. Смущение моментально отразилось у меня на лице. Колин это заметил и убрал руку, потом кашлянул и протянул мне флягу. Я напилась и подумала, что этого куска хлеба мне вполне достаточно. Решив про себя, что нельзя давать волю замешательству, которое может снова подтолкнуть меня к бегству, я расправила плечи и посмотрела ему в глаза. Только теперь, при свете дня, я как следует разглядела его красивое лицо, мужественное и решительное. Подбодренный моим взглядом, он тоже внимательно посмотрел на меня и лучезарно улыбнулся.
– Вы… вы еще красивее, чем я думал!
Щеки мои зарумянились, выдавая смущение. Колин сделал вид, будто ничего не заметил, и улыбнулся мне снова. Он взял в руку прядь моих волос, в которой запутались зубцы от гребешка, и, морщась, по одному вынул их.
– Там внизу есть ручей. Можете сходить умыться.
Взгляд его остановился на моем корсаже. Моя нижняя сорочка на груди вся была в засохшей крови, и ощущение от ее соприкосновения с кожей было отвратительным. Мне пришло в голову, что эту кровь теперь все равно не отмыть. Это пятно красноречиво свидетельствовало о совершенном мной преступлении. Нужно было как можно скорее переодеться. Тем временем взгляд Колина задержался у меня на груди дольше, чем позволяли приличия. Я снова вспомнила Бекки, которая уверяла, что хайлендеры совершенно не умеют контролировать себя, и поспешила прикрыть вырез на платье рукой. Словно ребенок, пойманный на шалости, он пробормотал извинения и отвернулся.
– Я могу отдать вам мою рубашку, если хотите. Она почти чистая.
Это несколько необычное предложение удивило меня, и я улыбнулась. Он обиделся.
– Я дарю вам ее от всего сердца, Кейтлин, правда!
Я посмотрела на него с любопытством.
– Правда? Вы готовы отдать мне свою рубашку?
– Готов.
– А что хотите взамен?
Из зарослей покрывшегося почками дрока вылетела птичка-королек. Колин в раздумье наморщил лоб.
– Что взамен? Поцелуй. Думаю, мне этого хватит. Но если цена слишком высокая…
– Вы отдадите мне рубашку в обмен на один-единственный поцелуй?
– Я готов отдать вам намного больше…
И он приподнял бровь. Губы его изогнулись в красноречивой усмешке. Я почувствовала, что снова краснею, и опустила голову. Он вернул мне половинку поломанного гребня, попутно коснувшись моей руки.
– Погодите, у меня для вас есть кое-что!
Он направился к повозке. Я сидела и смотрела, как он забирается в нее, роется в каком-то ящике, возвращается назад.
– Держите! Это вам.
В руке у него был перламутровый гребень искусной работы.
– О Колин! Я не могу его принять, он слишком дорогой!
– Берите, говорю вам! Нам, мужчинам, все эти безделушки ни к чему.
– Но ведь у вас есть жены…
Он присел передо мной на корточки и посмотрел своими серыми глазами мне в глаза.
– Кейтлин, у меня нет жены. Пока еще нет.
– Но подружка ведь есть?
– И подружки нет. Я дарю его вам, ведь ваш гребешок сломался. Соглашайтесь!
– Но что вы хотите взамен?
Он искренне расхохотался.
– Это подарок. Я ничего не требую взамен. Но если вам так уж хочется торговаться… Отблагодарите меня так, как сами захотите.
Я залюбовалась великолепным гребнем, который переливался на солнце подобно опалу. Впервые в жизни я получила от мужчины такой прекрасный подарок. Я провела гребнем по волосам.
– Спасибо!
– А что с рубашкой?
– Спасибо, но… не надо. И все равно спасибо! Я подожду, пока можно будет найти рубашку мне по размеру.
– Если бы вы позволили мне получше рассмотреть вашу фигурку, я, возможно, нашел бы подходящую!
– Колин! – воскликнула я, смутившись от такой нескромности. – Вы всегда так дерзки с дамами?
– Нет, не всегда.
Он обезоруживающе улыбнулся, и я сразу же перестала сердиться. Тут его позвали, и он досадливо поморщился.
– Поешьте, в сумке сыр и яблоки. Скоро нам придется ехать – королевские гвардейцы могут появиться в любой момент, причем с подкреплением.