- Не дальше сотни километров.
- О. Простите, нам надо подумать… - пробормотал мальчик. Женщина в кассе невозмутимо пожала плечами, достала откуда-то книгу и принялась читать, высунув язык и помахивая им из стороны в сторону. Выглядело это омерзительно. Лиз поморщилась, еще раз глянула на язык желтой тети, снова поморщилась и спустилась со ступенек.
- Что скажешь? – спросил Джейк.
- Конец света – звучит красиво, - сказала Лиз. – А что там, где конец света?
- Я, честно говоря, не знаю, - сказал Джейк.
- Может, там стоит стена, на которой написано: «Конец света. Дальше пути нет. Спасибо.»?
- «Спасибо»? – улыбнулся Джейк. – Почему там будет слово «Спасибо»?
- Ну, спасибо тем, кто дошел до конца света, чтобы посмотреть, что там, - пожала плечами девочка. – Не зря ведь они туда топали.
- Ха, ну да, логично, - покивал Джейк. Его воображение живо нарисовало картинку: высокий кирпичный забор с колючей проволокой и слово «спасибо» через каждые три метра. – Так что – на край света рванем?
- Я хочу на край света, - просто сказала Лиз. – А ты?
- Почему бы и нет? – пожал плечами Джейк. – На край света – так на край света. Только вот нам придется тут прожить целых два месяца.
- Ну и что.
- Это-то да… - протянул Джейк. Он мысленно пересчитал их «капиталы». На два месяца питания и оплаты жилья не хватит. А ведь еще и за поезд платить придется. Кстати об этом…
Джейк вернулся к кассе и откашлялся. Желтая женщина засунула язык в рот, отложила книгу и снова внимательно посмотрела на мальчика.
- Сколько стоит проезд до конца света, на двоих? – спросил Джейк. Ему ответили. Тот задумчиво почесал голову. – Спасибо.
- Не за что.
- А где тут можно найти какую-то подработку? Просто нам надо…
- Надо дожить до следующего поезда, - с пониманием кивнула женщина. Ее взгляд внезапно потеплел. Джейк удивился. – Помню, я тоже была в подобной ситуации. Совсем одна, бегущая от миллиона проблем… - Она мечтательно закатила глаза и на миг показалась детям совсем юной девушкой, еще не пережившей все то, что с ней случилось, еще верящей в чудеса, и что все будет хорошо. Казалось, если прислушаться, то в этот момент даже можно было услышать ее мурлыканье. Она вновь открыла глаза, улыбнулась и сказала: - Если бы не добрые люди, я бы умерла от голода. Так что теперь и я вам помогу, верну этот «кармический долг», но только если вы пообещаете в подобной же ситуации помочь нуждающимся, - она строго посмотрела на детей, - ведь обещаете?!
- Обещаем, - пискнули дети хором.
- То-то же! – кивнула женщина. – Идите вон в ту дверь, - она махнула рукой в сторону двери с надписью «Служебное помещение», - Спросите Семёныча. Скажите, что на счет мелкой работы. Он вам что-то, может, подскажет. Бегите, щеглы!
- Спасибо! – Джейк улыбнулся желтой женщине. Та улыбнулась в ответ. Одной рукой она надела на нос очки, другой взяла книгу, другой – почесала нос, и еще одной – подперла щеку.
Часть первая. Фрагмент 18
Глава следующая.
«Мы встретимся на улице
Интеллектуальных Карасей
И пойдем гулять
По бульвару Пьяных Черепах…»
Народная песня.
Дизель жил своей жизнью: дымной, чадной и суетной, не останавливающейся ни на секунду: утро, день, вечер, ночь – все едино. Всегда все куда-то спешат, кто-то что-то делает: работает, спит, любит, ест, ненавидит или вдыхает смог. Работал и Джейк: временно принятый разнорабочим в ремонтную бригаду железнодорожного вокзала. Работала и Лиз, состоявшая в той же бригаде младшей уборщицей. Джейк с утра до ночи (а порой и наоборот – с ночи до утра) ходил вместе с бригадой техников по вокзалу и выполнял мелкий ремонт всего: от завинчивания болтов на скамейках для посетителей, до полной реставрации стенных мозаик.
Заменять иногда выбиваемые огромными птицами стекла ребенка не пускали. Впрочем, Джейк и не рвался.
Бригадиром у парня был солидного вида минотавр, к которому все обращались исключительно «Семёныч». Минотавр был не молод, носил только штаны, вид имел тертый жизнью и, вкупе ко всему, обладал еще и солидным пивным животом. С подчиненных своих требовал он многого, ибо отчитывался непосредственно перед директором железнодорожного вокзала, но и хвалить и поощрять тоже не скупился, за что был уважаем. К Джейку он относился сначала с недоверием, но, увидев работоспособность мальчика, малость успокоился.
Лиз же подчинялась главной уборщице: женщине лет пятидесяти, большой и суровой. Впрочем, все коллеги девочки обрадовались пополнению: Лиз без труда могла пробраться в узкие и тесные места и навести там порядок. Поэтому девочка большую часть рабочего времени проводила под сиденьями в вагонах поездов или на багажных полках, куда другие уборщицы не могли попасть физически.
Качество уборки росло, поэтому девочку на станции любили.
Те ценные «вещички», что дети забрали при побеге у работорговцев, Джейк и Лиз в первый же день обменяли на билеты «до края света». Остаток ушел на питание. Детям несказанно повезло, что помимо символической зарплаты им полагалось бесплатное трехразовое питание и даже маленькая комнатка для ночлега. В комнате стояла кровать, на которой дети умещались с трудом, два стула и разбитый жизнью столик. Больше ни для чего места не хватало.
Брат и сестра приспособились. У них попросту не было выбора. Они молча терпели тесноту и скудную еду, тяжелую работу и крики начальства. Они просто ждали. Ждали, когда кончится время в часах.
Надежда все еще жила в их сердцах.
Однажды к Джейку подошел человек. Был он светел лицом и голубоглаз, речь имел плавную и голос приятный. Этот человек, увидев, что у Джейка есть сестра и что он изо дня в день выполняет черную работу на железнодорожной станции, предложил мальчику продать его сестру за весьма неплохую сумму.
Это был владелец не то публичного дома, не то элитного ресторана не для людей.
Человек с голубыми глазами уверил, что предлагаемой суммы мальчику хватит надолго и что он сможет купить билет и уехать в любую страну, какую только захочет! И что даже останется на шоколадки.
Джейк ответил, что забьет человека с голубыми глазами молотком до смерти, если он через три секунды не растворится в пространстве.
Больше он этого индивида никогда не встречал.
- Джейк, что это такое? – шепотом спросила Лиз. Они стояли в очереди в столовой для работников железнодорожного вокзала. Там совсем недавно закончили делать ремонт и помещение вновь открыли для всех, кто испытывал голод и числился в штате вокзала.
Буфет был разделен на несколько секций, потому что некоторые разумные существа не могли видеть, что едят другие. Просто кто-то предпочитал вареные сосиски из говядины, а кто-то – маринованные глаза.
- Нууу… - Джейк задумался, как лучше сестре объяснить, что же такое она углядела на стене. Весь буфет был увешан разнообразными плакатами: на них пестрели картинки с едой, кушающими существами и схемами разделки мясных туш. Джейк слабо понимал, зачем потребовалось вешать в буфете последний тип картинок. В данный момент его сестра указывала пальцем на схему разделки драконьей туши. – Это – схема разделки драконьей туши, - в конце концов сказал мальчик. Там действительно был нарисован силуэт дракона в разных ракурсах. Все тело его было поделено на секции, имеющие пояснительные надписи: «грудинка», «лопатка», «огузок», «ростбиф», «бедро», «крылышко» и так далее.
- А зачем она тут нужна? – Лиз выглядела умилительно в голубом фартуке и платке – униформе уборщиц.
- Просто тут кушают… кхмм… - вообще, драконы были любимыми существами девочки. Она никогда не видела их вживую, но любила истории, связанные с ними. Сказать ей, что в буфете можно купить котлеты из драконьего мяса – все равно что в единый миг уничтожить все ее условное детство, и так уже изрядно попорченное окружающими.