- Надеюсь, ты доволен содеянным, - прошептал король. Вокруг него натекла уже изрядная лужа того, что заменяло ему кровь. – Убил Короля Зазеркалья! Просто из гневливости… Странная мотивация… Но еще более странная, даже глупая, мотивация – это месть. Месть – глупая мотивация. И сейчас, в конце пути (а это ведь конец пути, верно?), скажи мне! Скажи: неужели ты прошел через всё это зря? Убийцы мертвы, мстить некому… зря? Всё зря? Всё это?
- Нет, не зря, - покачал головой мальчик.
- Но ведь уже ничего не изменить! – почти жалобно воскликнул Король.
- Я найду способ что-то исправить, - прошептал Мальчик, но Король Зазеркалья не ответил ему – тот возглас стал последним, что суждено ему было произнести.
Иррах подошел к лежащему у стены мужчине и аккуратно попихал его рукой. Тот не подал признаков жизни. Тогда помметри аккуратно взялся за кольца ножниц и, резко дёрнув, вытащил их из живота мёртвого Короля. Если бы кто-то из них двоих в этот момент посмотрел в окно, он бы увидел, что два танцующих шута упали на постаменты и руки и ноги их покрылись трещинами, как старый фарфор.
Иррах аккуратно вытер ножницы об брюки короля и подошел к Лондону. Тот, не глядя, отработанным до автоматизма движением, убрал ножницы за пояс своих штанов.
- И что теперь, мой дорогой друг? – мальчик присел на корточки и погладил своего спутника по голове. Слезы капали из глаз ребенка и оставляли едва заметно блестящие точки на стеклянном полу. Иррах в ответ пожал плечами и указал на зеркало перед троном. – Ты предлагаешь вернуться домой? А есть ли в этом смысл?
Иррах вновь пожал плечами и повел рукой, будто пытаясь сказать: «А что делать здесь?».
- Ты снова прав, друг мой, - Лондон печально улыбнулся. – Что ж, пойдём, вернёмся домой…
*****
Часы в просторной комнате пробили три часа ночи. Несмотря на столь позднее время, некоторые обитатели особняка все еще не спали. Наоборот! У них кипела работа! Слуги едва успевали менять свечи в канделябрах, чтобы поддерживать нужный уровень освещенности.
Но одно из многочисленных помещений пустовало: то был просторный светлый зал. Пол выложен квадратными черно-белыми плитками в шахматном порядке, на окнах – огромные тяжелые портьеры, стены – нежно-белого цвета, покрытые искусной лепниной. Они почему-то напоминали какое-то мягкое лакомство.
Из всей мебели в зале было всего два предмета: красивое деревянное кресло и огромное, почти во всю стену, зеркало в тяжелой позолоченной раме.
Внезапно поверхность зеркала затуманилась и пошла крупной рябью. Потом стекло вспучилось – из него будто что-то пыталось выдавиться в этот просторный зал. Миг, другой, и вот зеркало с лёгким хлопком стало просто куском отражающего стекла, а в просторном зале появилось два новых силуэта: мальчик и его игрушка, маленький деревянный человечек с нарисованной одёжкой и крошечной заплечной сумкой, подходящей, разве что, кошке, если она вдруг надумает стать туристом.
Ни мальчик, ни его игрушка не отбрасывали тени.
В доме всё еще было тихо, лишь откуда-то издалека слышалось тиканье неведомых больших часов, да едва уловимый топоток слуг, занятых своими делами. Мальчик выглядел очень уставшим и грязным, на его щеках виднелись дорожки, промытые слезами совсем недавно. Он просто стоял и оглядывался, силясь понять, куда же он попал и что ему делать дальше. При этом, он выглядел таким уставшим, будто не спал уже несколько лет. Его игрушка, деревянный помметри, так же настороженно смотрел по сторонам, готовясь, в случае чего, вступиться за своего хозяина, прийти ему на помощь.
Но все было тихо и спокойно и спасать никого не требовалось. Мальчик вздохнул, а потом внезапно закрыл лицо руками и горько зарыдал. Он опустился на колени и согнулся почти пополам, сотрясаемый рыданиями. Слезы катились по его рукам и капали на чистый пол.
- Что ты здесь делаешь, мальчик? – негромко окликнул его Берам. Лондон вздрогнул и поднял заплаканное лицо к волшебнику. Рядом с ним стоял еще один человек – юноша, немного старше Лондона, черноволосый и лохматый. – Как ты сюда попал, парень?..
Часть третья. Побег из Долины Теней
Часть третья.
Побег из Долины Теней
Сейчас не стоит громко говорить о Долине Теней, ибо она (или, может, оно?) может услышать. А ведь никто не хочет сюда попасть, верно? Но мы можем порассуждать об этом… шёпотом.
Как можно хотеть сюда попасть? На что здесь смотреть? Все жители здесь мрачны и угрюмы, а если и нет, то это значит, что они лишь живут будто за некими масками. Масками, скрывающими засевшую в них тьму. К тому же, здесь неотступно идет по пятам ощущение опасности. Даже оставшись наедине с собой ты будешь чувствовать, будто кто-то сверлит твой затылок взглядом.
Обернись – а там никого. И так всегда. День за днем.
Разумеется, к этому привыкают. Люди (да и не люди тоже) быстро ко всему привыкают. Говорят даже, что привычка возникает всего за двадцать восемь дней. Привычка делать зарядку, скажем. Или привыкание к тому, что весь мир тебя ненавидит, что он пропитан ядом.
Боги славно пошутили, создав это место. До сих пор смешно.
И так и повелось издавна, что все, кто живет в Долине Теней, по сути, просто хотят выжить. Найти пропитание, может, даже, обзавестись семьей. Зачем им метафизические размышления? Жизнь и так коротка, незачем тратить ее на пустую болтовню.
Словами делу не поможешь, философией желудок не наполнишь.
Так же стоит отметить и время. Оно, с определенной долей вероятности (примерно, 98 к 100, что это правда) там существует и даже как-то течет. Деревья там растут, люди – стареют. Только вот… Деревья, добравшись до определенного уровня роста там будто застревают, прекращают меняться. И так и стоят, веками, на одном и том же месте, иногда сбрасывая листья, ну или что там они еще могут сбросить, улей с осами, например.
Ребенок же там будто проживает две жизни. В первой – он ребенок. Долгое время он занимается ребёнкскими делами: играет, учиться писать и читать, слушает сказки на ночь от родителей. А потом он начинает будто все больше поглощаться Долиной Теней. Она словно высасывает из них детство, лишает той магии, что свойственна всем детям всем миров: видеть невидимое, верить в чудеса и мочь совершить удивительные поступки.
А потом, когда дети в достаточной степени пропитываются серостью Долины Теней, они взрослеют. Игры заменяются работой, друзья – коллегами, а магия… магия уходит. Остается лишь один вопрос: что я буду кушать сегодня вечером? Если ответ на это найден, то тут же встает другой вопрос: а что я буду кушать завтра. И так – день за днем.
Хотите верьте, хотите – нет.
Глава первая.
Я хочу вас обмануть;
Я хочу вас обдурить;
Я хочу заморочить вам головы!
Я...
Жила-была девочка по имени Сабин. Вполне себе обычная девочка – не большая и не маленькая, не умная, но и не глупая. Вполне себе живая и подвижная девочка лет десяти-одиннадцати. По крайней мере, так ей говорила бабушка.
Сабин верила бабушке.
Бабушка была для нее единственным источником сведений об окружающем мире.
Сабин жила в доме бабушки – крохотном строеньице, с одной комнаткой, маленьким сарайчиком и крошечным огородиком. Стоял домик бабушки Сабин где-то посреди леса. Но не того глухого мрачного леса, в котором живет только всякая жуть и нечего съесть, а обычного леса, с ёлками и иголками, рассыпанными по земле, с цветами и папоротниками, росшими под огромными лапами этих ёлок.
Бабушку Сабин звали просто Бабушка – а как иначе? Девочка всегда ее так называла, а та и не спорила. Бабушка и Бабушка, какая разница? Другие люди иногда появлялись в их жизни, но, как правило, редко и мимоходом: то приходил в гости торговец мелочью вразвес (он менял нехитрые лесные дары на пуговицы и другие безделушки), то заезжал на телеге мистер Джордан – улыбчивый усатый мужичок, больше всего похожий на шар телесного цвета. Мистер Джордан владел небольшим магазином в каком-то городе и, порой, развозил свои товары в дальние деревушки. У него была крытая повозка, раскрашенная в разные веселые цвета, и смешная лошадка по кличке Бэтси. Сабин любила эту лошадку и иногда угощала ее морковкой.