Задумался император: и тут много правды сказано. Но любой русский, хоть и сам царь, все же лучше мёртвый. Мёртвый тигр только усами страшен, и ещё пушистым милым хвостом. И уже с жёсткой улыбкой, от которой мороз гуляет по коже, говорит своему военачальнику:
— А не исполнишь мой приказ, на кол посажу. И ты будешь мне улыбаться, пока не сдохнешь, как собака, в великих муках. Вон с моих глаз!
— Неужели такой жестокий маньчжурский император? — ужаснулся маленький Саша и другие внуки его поддержали.
— И людей ему нисколечко не жалко?
— Нет! Не жалко!
Храбро бьются богатыри-албазинцы во главе с атаманом Тулбозиным, но их меньше тысячи против шеститысячного войска маньчжуров. Но не сдаются казаки, и день и ночь выдерживают осаду. И вместе с ними сражается, уже легендарный при своей жизни, священник Гермоген.
Они и спят на стенах городка, и едят здесь, иначе нельзя им, не выжить!
И рады бы им помочь иноверцы, но сильно боятся маньчжуров. Ведь все местные жители рабы у них, их за людей не считают, грабят, забирают пушнину.
Нет и русских людей рядом, чтобы им помочь отстоять от врага город: вокруг чужие земли! Только один Господь Бог с ними. И осеняют казаки себя крестным знаменем и снова рвутся в бой с врагом! Так порешили они, здесь всем умереть, но не сдаться врагу. И русский город не сдать!
Видит маньчжурский полководец, что все русские в белых рубахах сражаются, без доспехов, но ничего не понял, пока ему, его мудрец не объяснил:
— Умирать они собираются, и злее тигра сейчас. Много наших воинов с собой заберут туда, откуда уже нет дороги назад, но не сдадутся тебе.
Всю ночь продолжалась жестокая схватка. К утру бой прекратился. Посчитал свои потери маньчжурский полководец и ужаснулся. Треть его многочисленного войска погибла у стен Албазина. Задумался генерал Лектань. Тяжелые мысли терзали его последнее время. Ведь он сообщил уже императору великой империи Цинь-Канси о полном разгроме русских. Для этого были все основания: крепость разрушена дважды. Что же будет с ним, если император узнает правду?
А если продолжать осаду, то все русские погибнут, но не сдадутся. Кто же тогда передаст русскому царю послание императора? Но если продолжать военные действия, то их последствия непредсказуемы. Как намекнуть императору на необходимость перемирия с русскими и при этом не потерять головы? Раздумья генерала прервал советник:
— Что будем делать? Готовить новый штурм крепости?
— Сообщите русским, что я дарю им свободу за их храбрость. За подвиг, который они здесь совершили и не сдались мне сами в плен.
Пусть выходят казаки с оружием в руках и не бояться обмана. Их охраняет указ Великого маньчжурского императора.
Император, прощает им вторжение в его земли. Пусть помнят русские его доброту.
Посовещались казаки, и решили, что терять им нечего. Какая разница, где умирать, главное — как?
Оружие, они всё равно не сдадут врагу — лучше смерть!
Передали казакам грамоту императора и дали им время отдышаться.
— Сюда больше, не ходи! — говорит им толмач-переводчик. — Всех вас убивать будем, ножом резать. Горло — чик! И нет казака! Как траву резать будем. Чик! Чик!
Смеются маньчжуры, хорошо говорит переводчик. Страху очень много нагнал он на русских! Вон как те глаза свои выпучили.
— Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! — чуть не падают они от смеха.
И невдомёк им, что у русских и цвет глаз другой: неба синего, и к Богу своему они поближе, чем маньчжуры. Но рано смеялись супостаты. Ох, рано! С лёгким шорохом пролетел острый нож казака, пущенный сильной рукой, и вонзился в горло толмачу. И тот захлебнулся своей кровью. Бросились воины императора на казаков, чтобы растерзать их, а те ощетинились мечами. Но генерал остановил своих воинов:
— Пусть уходят они, это воля императора! Главное, чтобы грамоту своему царю передали. Прочь с глаз моих, иначе всех на углях изжарю!
Ушли казаки с гордо поднятой головой. И уже не смеялись маньчжурские воины. Они вспомнили о своих товарищах, что навсегда остались под стенами этого города.
— Они достойны уважения, — промолвил Лектань, — пусть уходят! Это удел сильных и храбрых воинов! А вы смотрите и учитесь у них воевать.
— А дальше что было? — тормошат руку дедушки его многочисленные внуки.
— Четыре года защищали казаки ценой огромных лишений и человеческих жизней Албазин и прилегающие к нему земли. После подписания перемирия поднялись в верховья рек Шилки и Аргуни. Создали забайкальское казачье войско.