Кинг и Мишель осмотрели «БМВ» Джоан, но ничего примечательного не нашли.
Она положила руку на плечо Шона:
— Ты как?
— Я должен был это предвидеть!
— Каким образом? Ты же не ясновидящий!
— Мы разговаривали со многими людьми. Милдред Мартин убили сразу после нашей встречи. Нетрудно было догадаться, что преступники могли явиться за Джоан.
— И что ты мог сделать? Напроситься ей в сиделки? Я не так хорошо ее знаю, но сомневаюсь, чтобы она согласилась!
— Я даже не попытался, Мишель. Я не думал о ее безопасности. А теперь…
— Мы все еще можем найти ее. Живой!
— Наша статистика по нахождению людей живыми не слишком обнадеживает.
Вернулся Паркс, отлучавшийся о чем-то переговорить с шерифом.
— Послушайте, я собираюсь вплотную заняться этим Бобом Скоттом из Теннесси. Если он окажется нашим парнем, я наведаюсь к нему с парой ребят и поговорю по душам. Если хотите, можете присоединиться.
— Мы хотим, — ответила Мишель за себя и Кинга.
56
Когда Паркс уехал наводить справки о Бобе Скотте, Мишель и Кинг вернулись домой. Она приготовила для них обоих обед, но Шон куда-то исчез. Мишель с трудом отыскала его на пирсе — он стоял и смотрел на воду.
— Я приготовила суп и сандвичи. Не уверена, что вкусно, но точно съедобно.
— Спасибо, — рассеянно ответил он. — Я сейчас приду.
— Все еще думаешь о Джоан?
Он посмотрел на нее и промолчал.
— Я не знала, что вы по-прежнему друзья.
— Мы не друзья! — резко ответил Шон и добавил уже спокойнее: — Но когда-то давно были больше, чем просто друзья.
— Я понимаю, как тебе тяжело, Шон.
Они помолчали еще немного, и Кинг вдруг сказал:
— Она ослепила меня!
— То есть?
— В лифте. Она ослепила меня.
— Ослепила? Но как?
— На ней был только плащ, а под ним — ничего! Признайся, ты подозревала нечто подобное, когда узнала о трусиках под потолком.
— Может, и подозревала. Но зачем Джоан это сделала? Ты же был на посту!
— Она получила записку, якобы с просьбой преподнести мне сюрприз в том чертовом лифте. После нашей бурной ночи подобное предложение не показалось ей удивительным.
— Но если преступники рассчитывали использовать Джоан в качестве отвлекающего маневра, то откуда они могли знать, когда именно она появится у лифта?
— Общение с избирателями было запланировано на десять тридцать-десять тридцать пять, о чем тот, кто замышлял убийство Риттера, несомненно, знал. Поэтому в записке Джоан и предлагалось исполнить этот трюк около десяти тридцати.
— Она очень сильно рисковала. Зачем?
— Иногда любовь заставляет совершать сумасшедшие поступки.
— Ты думаешь, дело было именно в этом?
— Так мне сказала сама Джоан. И у меня нет оснований не верить ей. Все эти годы она подозревала, что я был замешан в убийстве Риттера, и считала, что я ее подставил. И только увидев записку, приколотую к телу Сьюзен Уайтхед, поняла, что подставили нас обоих. Это письмо ясно указывало на то, что убийца Сьюзен причастен к смерти Риттера. Целью записки, просунутой под дверь Джоан, было отвлечь меня с ее помощью, поскольку она считала, что автором текста являюсь я. Но Джоан никому не могла рассказать ни о ней, ни о том, что она делала в лифте, потому что это означало бы конец ее карьеры. — Шон помолчал. — Она спросила, почему я никому не рассказал о своих подозрениях на ее счет.
— И что ты ответил?
— Ничего. Наверное, потому, что сам не знаю ответа.
— Я думаю, ты никогда всерьез не верил в виновность Джоан.
— Я помню ее взгляд, когда прогремел выстрел. Я больше никогда и ни у кого не видел такого шока в глазах. Нет, она в этом точно не участвовала. — Он пожал плечами. — Но сейчас все это совершенно не важно.
— Ты сам сказал, что из-за любви люди могут совершать странные поступки. И, судя по всему, тот, кто стоял за всем этим, знал о твоих чувствах к Джоан. Знал, что ты ее не выдашь. По сути, у вас обоих были связаны руки. — Мишель с участием посмотрела на него. — Шон, испытывать привязанность к кому-то — совсем не преступление.
— Я больше не люблю Джоан… как женщину, но мне не все равно, что с ней происходит. Я хочу вернуть ее в целости и сохранности.
— Мы сделаем все, что в наших силах.
— Этого может оказаться недостаточно, — мрачно заметил Кинг и направился к дому.
Когда они заканчивали есть, зазвонил телефон Кинга. Он взял трубку, и его лицо выразило удивление: