Кинг перевел взгляд на Уильямса, и тот утвердительно кивнул.
— Понятно, и вы собираетесь мне его вернуть, поскольку…
— Нет, мы не собираемся вам его возвращать, — возразил один из сотрудников ФБР. — Мы извлекли пулю, убившую Дженнингса, из стены кабинета вашего партнера. Она была бронированной, поэтому мало деформировалась. Гильзу мы тоже отыскали. Выстрел, убивший Говарда Дженнинса, был сделан из этого пистолета. След бойка на капсюле, нарез и даже отметина выбрасывателя гильзы. Совпадение абсолютное.
— Но это невозможно!
— Почему?
— Позвольте мне задать вопрос. Когда наступила смерть Дженнингса?
— Медики утверждают, что между часом и двумя той самой ночи, после которой вы нашли его тело у себя в офисе, — ответил Паркс.
— В это время я совершал патрулирование, и данный пистолет находился в моей кобуре.
— Мы можем расценивать это как признание? — поинтересовался все тот же агент ФБР.
Красноречивый взгляд Кинга недвусмысленно выразил все, что он думал по поводу этого замечания.
Паркс выдержал паузу и продолжил:
— Мы проверили ваши передвижения той ночью. Вашу машину видели на Мэйн-стрит примерно в то время, когда убили Дженнингса.
— Почему бы нет? Район патрулирования включает город, и мою машину вполне могли видеть. Но у вас нет свидетеля, видевшего меня в офисе, потому что я там не был.
Агент ФБР хотел вновь вмешаться в разговор, но Паркс остановил его, положив руку на плечо, и продолжил диалог с Кингом:
— Сейчас мы это обсуждать с вами не будем. Но у нас есть результаты баллистической экспертизы, а человеку с вашим опытом должно быть понятно, что такая улика ничем не отличается от отпечатков пальцев.
— Нет, отличается! Ваша экспертиза никак не указывает на мое присутствие на месте преступления.
— Но на месте преступления находился ваш пистолет, а вас видели рядом с местом преступления. Это серьезные улики.
— Косвенные.
— Обвинительные приговоры выносились на основании и гораздо менее существенных улик, — парировал Паркс.
— Нам следовало проверить ваши руки на наличие микроскопических следов металла, когда мы изымали оружие, — заметил наиболее активный из фэбээровцев.
— Это ничего бы не изменило, — ответил Кинг. — Я доставал пистолет перед тем, как вы пришли. Следы металла на руках у меня бы точно остались.
— Ловко! — не удержался агент ФБР.
Паркс не спускал с Кинга глаз:
— А могу я поинтересоваться, зачем вы доставали пистолет? Вы же не были на дежурстве?
— Я думал, что в мой дом забрались грабители.
— А они действительно забрались?
— Нет. Оказалось, что приехала одна моя старая знакомая.
Паркс странно на него посмотрел, но, судя по всему, решил пока оставить эту тему.
— А каков, по-вашему, мотив убийства? — осведомился Кинг.
— Этот человек работал на вас. Может, что-то украл у вас, может, выяснил, что вы сами крадете у клиентов, и пытался вас шантажировать. Вы договорились с ним встретиться и убили его.
— Неплохая версия, только он ничего не крал у меня, а я не крал у своих клиентов, потому что у меня нет прямого доступа к их активам. Можете проверить.
— Обязательно проверим, но это лишь две версии. Есть и третья: вы каким-то образом узнали про участие Дженнингса в программе защиты свидетелей и шепнули об этом плохим ребятам.
— И они убили его моим пистолетом, который лежал в моей кобуре?
— Или вы убили его сами за приличные деньги.
— Значит, теперь я уже стал убийцей по найму.
— Вы знали, что Дженнингс был в программе защиты свидетелей?
Кингу самому показалось, что его ответ последовал на мгновение позже, чем следовало.
— Нет.
— Готовы подтвердить это на детекторе лжи?
— Я вообще-то не обязан отвечать на ваши вопросы.
— Между тем вы только что признались, что имели при себе орудие убийства в момент совершения преступления.
— Тогда позволю себе напомнить, что вы не зачитали мне мои права, и я не сомневаюсь, что сказанное мной может быть использовано против меня.
— Вы не арестованы, и вам не предъявили обвинения, — уточнил агент ФБР. — Поэтому мы не обязаны ничего зачитывать.
— А если нас вызовут в качестве свидетелей, то мы просто повторим то, что вы сказали в нашем присутствии, — добавил Паркс.
— Все это нарушает мои права.
— Вы ведь не практикуете в суде? — поинтересовался пристав.
— Нет, а какая разница?
— Дело в том, что вы сейчас сказали полную чушь.
Кинг чувствовал себя все более неуверенно, а Паркс не унимался: