— Но об этом обязательно должны были писать газеты или ходить какие-то слухи, — заметила Мишель.
— Я не знаю насчет газет, но на карьере отца этот инцидент поставил крест. Я проверила то, что рассказала мама, и ее слова подтвердились. Отцу разрешили защитить диссертацию в Беркли, но очень неохотно. Наверное, только потому, что диссертация уже была готова. Однако в академических кругах обо всем этом стало известно, и везде, куда бы он ни обращался после защиты по поводу работы, ему отказывали. Родители долгое время с трудом сводили концы с концами, пока наконец отец не получил место в Аттикусе. Ну а потом он написал несколько книг, которые были очень хорошо приняты научным сообществом. Но я думаю, что к тому времени отец так ожесточился, что, даже если бы ему и предложили место в престижном университете, он бы отказался и остался в Аттикусе. Отец помнил добро, а в трудную минуту Аттикус от него не отвернулся и дал ему шанс.
— А ты знаешь, на что жили родители, пока отец не устроился в колледж? Твоя мама работала?
— Скорее подрабатывала, постоянной работы у нее не было. Кроме того, она помогала отцу собирать материал для его книг, но за это, понятно, денег никто не платил. Я не знаю, как им удавалось выживать. — Она потерла глаза. — А к чему эти вопросы?
— Интересно знать, кто платил адвокатам, защищавшим твоего отца, — ответил Кинг. — Может быть, твои дедушка и бабушка? У его семьи были деньги?
Кейт выглядела озадаченной:
— Нет. Отец вырос на молочной ферме в Висконсине, а мама родилась во Флориде. У их родителей не было денег.
— Тогда почему адвокаты взялись защищать твоего отца? И не помогал ли твоим родителям кто-нибудь деньгами в трудные годы?
— Допускаю, что это возможно, но точно не знаю.
Мишель посмотрела на Кинга:
— Ты считаешь, что человек, говоривший с Рамсеем в кабинете той ночью, мог быть причастен к инциденту в Лос-Анджелесе?
— Подумай сама. В Лос-Анджелесе погибает полицейский, и в убийстве обвиняют Рамсея. А что, если он был не один? Что, если к инциденту оказался причастен человек с большими связями? Это объясняет, откуда взялись адвокаты. Я знаю адвокатов: бесплатно они не работают.
Мишель кивнула.
— И этот человек, апеллируя к былой борьбе Рамсея против властей, пытался убедить его взяться за оружие и вновь вступить в битву.
— Господи, для меня это уже слишком! — воскликнула Кейт, чуть не плача. — Мой отец был выдающимся ученым. Он мог преподавать в Гарварде, Йеле или Беркли. А потом полиция сфабриковала дело, и вся его жизнь покатилась под откос. Неудивительно, что он боролся с властями.
— Да, с твоим отцом поступили несправедливо, Кейт, — мягко произнес Кинг. — Ты, кажется, говорила, что была на уроке алгебры, когда случалось трагедия?
Она кивнула:
— Я вышла в коридор, а там были мама и Тристан. Я сразу поняла, что произошло несчастье.
— Тристан Конт был тогда с твоей матерью? Но почему? — поразился Кинг.
— Мама узнала обо всем от него. Он не говорил вам?
— Нет, не говорил, — подтвердила Мишель.
— А как он мог узнать обо всем раньше матери? — пытался понять Кинг.
Кейт озадаченно на него посмотрела:
— Я не знаю. Я думала, что по телевизору.
— А во сколько они оказались в школе и вызвали тебя с урока?
— Во сколько? Я… я не знаю. Это было так давно.
— Подумай, Кейт. Это очень важно.
Она с минуту помолчала и потом ответила:
— Это случилось утром, я помню, что до ленча было еще долго. Наверное, в одиннадцать или около того.
— Риттер был убит в десять тридцать две. За полчаса по телевизору никак не могли сообщить о подробностях случившегося, в том числе и назвать имя убийцы.
— И Конту еще надо было заехать за твоей матерью, — напомнила Мишель.
— Она жила недалеко от школы. Вы должны понять, что Аттикус расположен неподалеку от Боулингтона, всего полчаса езды, а мама жила по дороге.
Мишель и Кинг обменялись встревоженными взглядами.
— Это просто невозможно! — сказала она.
— Что именно? Вы о чем? — не поняла Кейт.
Шон, не отвечая, поднялся.
— Вы куда? — удивилась девушка.
— Хотим нанести визит доктору Конту, — ответил Кинг. — Он очень многое от нас утаил.