— Не надо.
— Теперь вы расскажете мне все, а уж я буду решать, оправдан ли риск вашего эксперимента.
— Вот мы и подошли к разговору о моральных проблемах, — оживился курсант. — Допустимая цена риска, стоимость человеческой жизни… Вы готовы, адмирал?
— Здесь нечего обсуждать. Человеческая жизнь имеет наивысшую ценность.
— А я разве спорю? Разговор-то о другом. Возьмем медика, который вколол себе опасный вирус. Он рискует своей жизнью. Но весь институт на год раньше получает результат. Хорошо, пускай не весь институт, а только отдел. Пятьдесят человек сэкономили по году жизни. Это пятьдесят человеко-лет. Именно таким куском жизни рискует медик. А если два года? Сто человеко-лет. Целая жизнь. Риск оправдан!
Теперь возьмем наш проект. Вы знаете, сколько лет и сколько нервов займет согласование во всех инстанциях. Сколько людей будет вовлечено в бюрократическую волокиту. Десять лет болтовни и трепологии — и только тогда, может быть, начнется подготовительный этап. Или — имеем результат через два года. Восемь человеко-лет. Это даже не жизнь. Это детство. Счет в нашу пользу, адмирал.
— Анархия — мать порядка! Так в чем заключается ваш проект?
— Поль, придумай что-нибудь… — умница и красавица бросила подшивку старых комиксов на тумбочку рядом с койкой, перевернулась на живот и с надеждой посмотрела на гляциолога. Поль послушно отложил книжку и задумчиво поскреб нижнюю челюсть.
— Викторина? Леди и джентльмены, кто первым скажет, что означает название этого корабля?
Несколько голов приподнялись над подушками.
— А как он называется?
— Явай.
Минуту царила тишина, нарушаемая легким скрипом извилин.
— Неправильный вопрос, — первым сдался Димон. — Надо на логику или сообразительность, а это на знания. Где их тут взять?
— Явай — это полуостров в Карском море, — раздалось откуда-то с потолка.
— Спасибо, тетенька, — скосил глаза Поль. — Если сдвинуть койки к стенке, можно устроить танцы.
— А музыка?
— Нет проблем, — Поль поднес к губам кулак и очень похоже изобразил соло на саксофоне.
— Койки к полу привинчены.
— Мы что, отвинтить не сумеем?
Кто— то из парней нырнул под койку и сообщил:
— Здесь винты М8, под крестовик с фиксатором для невесомости.
— Парни! У кого есть крестовая отвертка? — во весь голос вопросила Ленок. — Я того на белый танец приглашу. И в щечку поцелую!
Последнее заявление слегка всколыхнуло сонное болото.
— Где ж тебе отвертку взять? Все отобрали…
— Можно монетой попробовать…
— Там же шляпка под крестовик!
— А я монету об косяк двери обточу.
Ребята вяло зашевелились.
— Все твердые незакрепленные предметы будут удалены из помещения, — прозвучал с потолка усталый женский голос. — Во избежание и ты-ды, в соответствии с положением, не помню каким от дремучего года. Не шалите, ребятишки, а то на полу спать будете.
— Как птицу на взлете, — прокомментировала Ленок. — И Толика давно нет. Как утром увели, так и сгинул… На волю хочу-у-у!
— Кто хочет на волю? — неожиданно бодро откликнулся потолок. — Через три минуты с вещами на выход!
— Тетенька, вы серьезно? — уточнил Костик.
— Серьезней некуда. Вас, голуби, на флагман переводят. Все книжки на койку у выхода сложите, я сама в библиотеку отнесу.
Дверь лязгнула и открылась, но никакого «такой-то, на выход, руки за спину» не прозвучало. А прозвучало очень даже оптимистичное:
— Салаги, быстро в каптерку за вещами и в седьмой ангар. Кто опоздает, на флагман пешком пойдет!
Умница и красавица сориентировалась первой. Важной походкой вышла за дверь и рявкнула:
— СМИР-Р-РНА!!!… Вольно, сержант! Где каптерка?
На флагман летели на десантном боте. Но как все изменилось! Ни хмурых десантников, ни злобных окриков офицеров внутренней службы. В каптерке под расписку выдали пакет с личными вещами… Острая на язык девушка-пилот в звании лейтенанта с прибаутками рассадила всех по местам, принесла канистру виноградного сока, стопку одноразовых стаканчиков и скрылась в кабине.
— Случилось что-то хорошее, — заключил Костик с медицинской фамилией Уткин. — Или Толик нам амнистию пробил, или одно из четырех!
— Одно из четырех — это как?
— Ну… — замялся Костик.
— Один раз в глаз или три — по морде! — жизнерадостно подсказал кто-то.
— Ребята, ша! — рявкнул Поль. — Не расслабляться! Еще ничего не кончилось.
Но все же разлили сок по стаканчикам, чокнулись и выпили за светлое будущее. Второй стаканчик — за милых дам, и остатки — по четверти стаканчика — за тех, кто на вахте и на гауптвахте.
— Да-а-а… Это вам не «Овсянка, сэр!»
В ангаре флагмана вышла заминка. Минут десять ждали прибытия еще одного бота, и только потом створ закрылся, а помещение заполнилось воздухом.
Из второго бота высыпали «северяне» — ребята с лагеря на Северном материке.
— Ура!!! — завопил Костик, и обе группы смешались.
— Погорельцы! Сюда слушай! — напрасно пыталась перекричать шум девушка-пилот. Вернулась в бот и рявкнула через внешние динамики:
— Тихо! Все погорельцы сейчас идут за мной в Красный зал!
По дороге заблудилась. Но какой-то лейтенант из местных не дал пропасть красивой девушке. Не обращая внимания на шумную толпу курсантов за спиной, довел до дверей зала. Однако, увидев внутри офицера внутренней службы, исчез. А офицер был совсем нестрашный. Сидел себе в последнем ряду и ковырял скрепкой в ухе. Увидев курсантов, сделал жест пухлой ручкой в сторону первых рядов и даже улыбнулся.
В первых рядах шумели и галдели человек тридцать — недостающая часть экипажа Моби Дика.
— О! Наши прибыли! Теперь мы все в полном составе.
— Точно в полном? — усомнился Поль. — У нас Толика нет. А у вас?
— У нас все. Только на допросах говорили, что Макса в пространстве отловили. Но его пока никто не видел.
— А зачем нас здесь собрали? — Ленок покосилась на пустой стол на сцене, покрытый тяжелой скатертью красного бархата.
— Сейчас узнаю, — Костик направился к офицеру внутренней службы. Пошептался и вернулся. — Говорит, подведение итогов. Ждем начальство.
Голоса поутихли, всем стало тревожно и неуютно. Но ожидание скоро закончилось. В зал вошли четыре человека. Офицер внутренней службы вытянулся и отдал честь.
— Товарищ адмирал, курсанты собраны.
— Спасибо, Феликс. Обеспечьте режим.
— Есть!
За адмиралом шли Толик, Макс и незнакомый человек в штатском.
— Смотрите, Рогов! Про которого Макс говорил, — узнала Тамара.
Откуда-то возникло еще несколько офицеров внутренней службы. Раскрыли кейсы, проверили помещение, отобрали у Димона плеер, запечатали в конверт, положили на столик в уголке. Вышли и закрыли за собой двери.
Вошедшие прошли на сцену и уселись за стол в президиуме.
— Садитесь поближе, леди и джентльмены, не люблю кричать на весь зал. Можно голос сорвать, — произнес адмирал. — Начинаем собрание по итогам первой части программы. Возражений нет? Тогда слово берет Анатолий.
Толик поднялся, выждал минуту и подмигнул.
— Сегодня я узнал много интересного. Вы все знаете, что учебный Корпус организовал эксперимент. Научный рейс корабля с экипажем из курсантов. Но мало кто из вас знал о второй задаче полета — совместных маневрах Космофлота и нашего экипажа. Точнее, о маневрах знали только мы и высшие чины в Министерстве Освоения Пространства и в Космофлоте. Суть маневров — проведение спасательной операции в дальнем космосе. К сожалению, из-за высокого уровня секретности и ведомственной несогласованности никто в учебном Корпусе о второй части не знал. Это грозит нам крупными неприятностями по возвращении.
Еще бОльшими неприятностями нам грозит задержка возвращения из рейса Моби Дика. Как вам известно, эксперимент перерос первоначально поставленные цели и задачи. Космофлот и МОП дают добро на продолжение эксперимента. Но формально корабль принадлежит учебному Корпусу, и может быть отозван в любой момент. У меня все.