Фрэнк не останавливался.
Через некоторое время, Фрэнк оказался в неком трансе. Он привлек внимание множества монстров, растолкал толпы туристов и повел катоблепасов по узким улочкам старого города. Когда бы ему не требовалось делать ноги, он, превратившись в дельфина, снова прыгал в канал, или становился орлом и взлетал ввысь, при этом не скрываясь из виду от своих преследователей.
Всякий раз, почувствовав, что монстры теряют к нему интерес, Фрэнк замирал на крыше и натягивал тетиву, убивая нескольких катоблепасов из стада, или закидывал свое самодельное ядовитое лассо, приводя их в ярость. После этого гонка продолжалась.
Он отступал. Сбивался с пути. Однажды, завернув за угол, Фрэнк врезался прямо в конец им же собранной толпы монстров. Он, должно быть, был уставшим, но, так или иначе, находил в себе силы двигаться дальше — что было хорошо, поскольку самая сложная часть была еще впереди.
Фрэнк заметил пару мостов, но не счел их подходящими. Один из них был поднят и закрыт; не было никакой возможности провести по нему монстров. Другой был переполнен туристами. Даже если монстры и игнорировали смертных, ядовитый газ, который они испускали, вряд ли был кому-либо полезен. Чем больше монстров прибивалось к стаду, тем больше смертных они расталкивали, попирали и скидывали в воду.
Наконец, Фрэнк нашел то, что искал. Прямо впереди него, рядом с большой площадью, над одним из самых широких каналов протянулся деревянный мост. Он представлял собою решетчатый бревенчатый свод, наподобие старомодных американских горок, около пятидесяти метров в длину. Пребывая в форме орла, Фрэнк увидел, что на другой стороне моста монстров не было. Похоже, что все венецианские катоблепасы присоединились к стаду и проталкивались через улицы позади него; туристы кричали и разбегались, наверное, думая, что попали в стаю панически бегущих бродячих собак.
На мосту никого не было. Идеально.
Фрэнк камнем упал на землю и превратился обратно в человека. Он добежал до середины моста — подходящая геостратегическая точка — и бросил приманку из ядовитых корней на палубу позади себя. Когда первый катоблепас ступил на основание моста, Фрэнк достал золотую спату Хейзел.
— Давайте! — закричал он. — Хотите узнать, чего стоит Фрэнк Чжан? Подходите же, не стесняйтесь!
Он осознал, что кричал не только на монстров. Он раскрепощал себя после недель страха, гнева и возмущения. Голоса Марса и Ареса кричали вместе с ним. Монстры атаковали. Перед глазами Фрэнка встала красная пелена.
Позже, он не мог вспомнить четкие детали. Он рубил монстров до тех пор, пока не оказался в желтой пыли по лодыжку. Когда он начинал проигрывать и задыхаться от облаков газа, он обращался — становился слоном, драконом, львом — и каждая трансформация словно очищала его легкие, давала ему новый взрыв энергии. Его превращения стали настолько быстрыми и естественными, что он мог начать атаку мечом в человеческой форме, а закончить львом, разрывая когтями морды катоблепасов.
Монстры лягались копытами. Они выдыхали вредный газ и смотрели своими ядовитыми глазами прямо на Фрэнка. Он должен был погибнуть. Его должны были затоптать. Но каким-то образом он оставался на ногах, целый и невредимый, и давал волю урагану насилия. Он не получал никакого удовольствия, но и не сомневался. Он закалывал одного монстра и сносил голову другому. Он превращался в дракона и раскусывал катоблепаса напополам, потом изменялся в слона и топтал ногами сразу трех. Вокруг все так же отсвечивало красным, и он осознал, что глаза ему не врали. Он действительно светился — окруженный алой аурой.
Фрэнк не понимал почему, но он бился до тех пор, пока на мосту не остался всего один монстр. Он встретил его в полной боевой готовности. Фрэнк запыхался, вспотел и был облеплен пылью убитых монстров, но он был невредим.
Катоблепас зарычал. Он, должно быть, был не самым умным монстром. Несмотря на тот факт, что несколько сотен его собратьев только что погибли, он не отступал.
— Марс! — закричал Фрэнк. — Я доказал тебе свою значимость. Теперь мне нужна змея!
Фрэнк сомневался, что кто-то до него выкрикивал нечто подобное. Странная была просьба. С небес ему никто не ответил. В кои-то веки голоса в его голове поутихли. У катоблепаса кончилось терпение. Он первым напал на Фрэнка и не оставил ему выбора. Он полоснул клинком. Как только его меч коснулся монстра, катоблепас исчез в вспышке кроваво-красного света. Когда зрение Фрэнка прояснилось, он увидел, что у его ног свернулся пестрый коричневый бирманский питон.
— Хорошая работа, — произнес знакомый голос.
В нескольких футах от него стоял его папа, Марс, одетый в красный берет и оливковую гимнастерку со знаками отличия итальянского спецназа; через его плечо была перекинута штурмовая винтовка. Лицо его было грубым и угловатым, глаза скрывались за темными очками.
— Отец, — выдавил Фрэнк.
Он не мог поверить в то, что только что сделал. Его охватил страх. Фрэнку хотелось раздаться рыданиями, но он предположил, что это не лучшая мысль, если рядом перед тобой стоит Марс.
— Это естественно — чувствовать страх, — голос бога войны был на удивление теплым, полным гордости. — Все великие воины боятся. Не испытывают страха только глупые и заблуждающиеся. Но ты столкнулся со своим страхом, сын мой. Ты сделал то, что должен был сделать, как и Гораций. Это был твой мост, и ты защитил его.
— Я . .. — Фрэнк не знал, что сказать. — Я ... мне просто нужна была змея. На лице Марса промелькнула крошечная улыбка.
— Да, и теперь она у тебя есть. Твоя храбрость на время объединила мои греческую и римскую формы. Иди. Спасай своих друзей. Но, послушай меня, Фрэнк. Ваше самое большое испытание еще впереди. Когда вы столкнетесь с армиями Геи в Эпире, вы...
Внезапно бог согнулся пополам, схватившись за голову. Он замерцал. Камуфляжная форма изменилась на тогу, затем на байкерскую куртку и джинсы. Его винтовка превратилась сначала в меч, а потом в гранатомет.
— Агония! — взревел Марс. — Вперед! Поспеши!
Фрэнк не задавал вопросов. Несмотря на усталость, он превратился в гигантского орла и, схватив питона своими массивными когтями, взмыл в воздух.
Когда он оглянулся, посреди моста появился миниатюрный атомный гриб, выпуская наружу кольца огня и пару голосов — Марса и Ареса — кричащих:
— НЕТ!
Фрэнк не был уверен, что только что произошло, но у него не было времени думать об этом. Он летел над городом — теперь полностью освобожденным от монстров — направляясь к дому Триптолема.
— Ты нашел ее! — воскликнул бог-фермер.
Фрэнк проигнорировал его. Он ворвался в Черный дом, держа питона за хвост, словно очень странный мешок Санта-Клауса, и бросил его рядом с кроватью. Затем он опустился на колени рядом с Хейзел. Она была жива — позеленевшая и дрожащая, едва дышащая, но живая. Нико все еще был кукурузным растением.
— Исцели их, — сказал Фрэнк. — Немедленно.
Триптолем скрестил руки на груди.
— Как я узнаю, что змея не дефектная?
Фрэнк стиснул зубы. С момента взрыва на мосту, голоса бога войны отошли в закоулки его сознания, они больше не тревожили его, но он по-прежнему чувствовал в себе их гнев, который с каждой минутой безустанно возрастал. Даже в физическом плане он ощущал себя другим. Неужели Триптолем стал короче?
— Змея — подарок от Марса, — зарычал Фрэнк. — Она не дефектная.
Словно по команде, бирманский питон скользнул на колесницу и обвился вокруг ее правого колеса. Другая змея проснулась. Обе змеи взглянули друг на друга и соприкоснулись носами, после чего начали крутить свои колеса в унисон. Колесница медленно двинулась вперед, хлопая крыльями.