Сцена изменилась.
Аннабет была старше и забиралась на вершину Холма Полукровок. Там, где Талия сражалась в последний раз, росла высокая сосна. В небе бушевал шторм. Гром сотряс долину. Удар молнии расколол дерево до корней, образовав дымящуюся щель. Дальше в темноте стояла Рейна, претор Нового Рима. Её тога была цвета свежей крови, а золотые доспехи блестели. Она подняла взгляд с царственным, отчуждённым выражением лица, и в сознании Аннабет прозвучали ее слова:
«Ты хорошо поработала, — сказала Рейна, но голос принадлежал Афине. — Остаток моего путешествия должен быть пройден на крыльях Рима».
Темные глаза претора стали серыми, словно штормовые облака.
«Я должна стоять здесь, — сказала ей Рейна. — Римляне должны принести меня».
Холм сотрясся. Земля покрылась рябью, трава превратилась в складки шелка — платье огромной богини. Гея поднялась над лагерем-полукровок, ее спящее лицо было размером с гору. С холмов побежали адские гончие. С пляжа атаковали гиганты, шестирукие землерожденные и дикие циклопы, уничтожая павильон, поджигая домики и Большой Дом.
«Поторопись, — сказал голос Афины. — Сообщение должно быть отправлено».
Земля треснула под ногами Аннабет, и она упала во тьму. Ее глаза резко открылись. Он вскрикнула, хватая Перси за руку. Она все еще была в Тартаре, в храме Гермеса.
— Все хорошо, — успокоил ее Перси. — Кошмар приснился?
Ее тело покалывало от ужаса.
— Уже. .. пришла моя очередь дежурить?
— Нет-нет. Мы справляемся. Можешь поспать.
— Перси!
— Эй, все в порядке. К тому же я слишком взволнован, чтобы спать. Смотри.
Титан Боб сидел у алтаря, скрестив ноги, и счастливо жевал кусочек пиццы. Аннабет протерла глаза, задаваясь вопросом, не снится ли ей это.
— Это. .. пепперони?
— Сожженные приношения, — сказал Перси. — Наверное, жертвы Гермесу из мира смертных. Они появляются в облаке дыма. У нас тут половина хот-дога, немного винограда, тарелка с жареным мясом и пачка арахисовых M&M's.
— M&M’s для Боба! — счастливо сказал Боб. — Эм, вы не против?
Аннабет не возражала. Перси дал ей тарелку с жареным мясом, и она с жадностью ее опустошила. Она никогда не ела чего-то настолько вкусного. Грудинка все еще была горячая, с точно таким же пряным сладким привкусом, как барбекю в Лагере Полукровок.
— Знаю, — сказал Перси, следя за выражением ее лица. — Я думаю, это из Лагеря Полукровок.
Эта мысль заставила Аннабет почувствовать головокружение от нахлынувшей тоски по дому. На каждом приеме пищи жители лагеря сжигали часть своей еды, чтобы почтить своих божественных родителей. Предположительно, богов радовал дым, но Аннабет никогда не думала о том, куда еда отправлялась после сожжения. Возможно, приношения появлялись на алтарях богов на Олимпе... или даже здесь, посреди Тартара.
— Арахисовые M&M’s, — сказала Аннабет. — Коннор Стоул всегда сжигал пачку для своего отца на ужине.
Она думала о том, как сидит в обеденном павильоне, наблюдая за закатом над проливом Лонг-Айленда. В этом месте они с Перси впервые по-настоящему поцеловались. Ее глаза жгло от подступающих слёз. Перси положил ей руку на плечо.
— Эй, это же хорошо. Настоящая еда из дома, верно?
Она кивнула. Они закончили есть в тишине. Боб проглотил последний M&M's.
— Теперь надо идти. Они будут тут через несколько минут.
— Несколько минут? — Аннабет потянулась за кинжалом, но потом вспомнила, что его у нее больше не было.
— Да. .. ну, я думаю, что минут... — Боб почесал свои серебряные волосы. — О времени в Тартаре сложно судить. Оно здесь искажено.
Перси подошел к краю кратера, посмотрев в ту сторону, откуда они пришли.
— Я ничего не вижу, но это ничего не значит. Боб, о каких гигантах идет речь? Каких титанах?
Боб заворчал.
— Не уверен насчет имен. Шестеро, может, семеро. Я чую их.
— Шестеро или семеро? — Аннабет сомневалась, что после такого ее барбекю останется в желудке. — И они могут чуять тебя?
— Не знаю, — улыбнулся Боб. — Боб другой! Но они могут чуять полубогов. Вы двое пахнете очень сильно. По-хорошему сильно. Как ... хм. Как бутерброд с маслом!
— Бутерброд с маслом, — повторила Аннабет. — Вот здорово.
Перси забрался назад к алтарю.
— А возможно ли убить гиганта в Тартаре? Ведь у нас нет бога, который мог бы нам помочь.
Он посмотрел на Аннабет, как будто у нее был ответ на это.
— Перси, я не знаю. Путешествия по Тартару, здешнее убийство монстров... такого раньше никогда не происходило. Возможно, Боб сможет помочь нам убить гиганта? И можно ли титана посчитать за бога? Я просто не знаю.
— Хорошо, — ответил Перси. — Я понял.
Она видела волнение у него в глазах. Он опирался на ее ответы годами. А теперь, когда он нуждался в ней больше всего, она не могла помочь. Аннабет ненавидела быть такой беспомощной, но ничего из того, чему она когда-либо училась в лагере, не могло подготовить ее для пребывания в Тартаре. Она была уверена лишь в одном: они должны были продолжать двигаться. Они не должны были быть пойманными шестью или семью враждебными бессмертными.
Аннабет встала, все еще дезориентированная от кошмаров. Боб начал убираться, собирая мусор в маленькую кучку, используя распылитель, чтобы вытереть алтарь.
— Куда теперь? — спросила Аннабет.
Перси указал на штормовую стену тьмы.
— Боб говорит, что туда. По всей видимости, Врата Смерти...
— Ты сказал ему? — Аннабет не хотела, чтобы это прозвучало так жестко, но Перси поморщился.
— Пока ты спала, — признался он. — Аннабет, Боб может помочь. Нам нужен проводник.
— Боб помогает! — согласился Боб. — В Темных Землях. Врата Смерти ... хм, идти прямо к ним плохо. Слишком много монстров там собралось. Даже Боб не сможет вымести так много. Они убьют Перси и Аннабет за считанные секунды, — титан нахмурился. — Наверное, секунды. О времени в Тартаре сложно судить.
— Точно, — пробормотала Аннабет. — Так что нам делать?
— Спрятаться, — сказал Боб. — Туман Смерти может спрятать вас.
— Ох. .. — Аннабет внезапно почувствовала себя крохотной в тени титана. — Эм, а что за Туман Смерти?
— Он опасен, — сказал Боб. — Но если госпожа подарит вам Туман Смерти, он сможет спрятать вас. Если мы избежим Ночи. Госпожа очень близка к Ночи. Это плохо.
— Госпожа, — повторил Перси.
— Да, — Боб указал в чернильную темноту. — Мы должны идти.
Перси посмотрел на Аннабет, очевидно надеясь посоветоваться, но ей нечего было сказать. Она думала о своем кошмаре — о дереве Талии, расколотом молнией; о Гее, поднимающейся на холм и спускающей своих монстров на Лагерь полукровок.
— Ладно, в таком случае, — сказал Перси, — полагаю, нам нужно найти госпожу, чтобы она подарила нам некий Туман Смерти.
— Погоди, — сказала Аннабет.
Ее сознание гудело. Она думала о сне с Лукой и Талией. Она вспоминала истории, которые Лука рассказывал ей о своем отце, Гермесе — боге путешественников, проводнике духов умерших, боге связи и общения.
Она уставилась на алтарь.
— Аннабет? — в голосе Перси проскользнуло беспокойство.
Аннабет подошла к кучке мусора и вынула оттуда более-менее чистую бумажную салфетку. Она вспомнила свое видение о Рейне, стоявшей в дымящейся расщелине среди останков дерева Талии, и говорившим голосом Афины: «Я должна стоять здесь. Римляне должны принести меня. Поторопись. Сообщение должно быть отправлено».
— Боб, — позвала Аннабет. — Приношения, сожженные в смертном мире, появляются на этом алтаре, так?
Боб нахмурился в недоумении, словно готовился к викторине, но так ничего и не запомнил.
— Да?
— Тогда что произойдет, если я сожгу что-нибудь на этом алтаре?
— Эм. ..
— Я понимаю, — ответила она. — Ты не знаешь. Никто не знает, потому что раньше такого не случалось.
«Есть шанс, — думала она, — крохотный шанс, что приношение, сожженное на этом алтаре, появится в Лагере полукровок». Однако Аннабет сомневалась, что это сработает.