Аннабет даже думать не хотела о том, что Арахна все еще была жива, скитаясь где-то под ними в темноте. Она не хотела встречаться с этим монстром снова, когда они достигнут дна. С другой стороны, предполагая, что там было дно, они с Перси, вероятно, разбились бы насмерть, так что гигантские пауки были их последними проблемами.
Аннабет обняла Перси покрепче, стараясь не разрыдаться. Она никогда не ожидала, что по жизни ей будет легко. Большинство полубогов умирают еще молодыми от лап ужасных монстров. Так было с древних времен. Греки изобрели трагедию. Они знали, что даже самые великие герои не обретают счастливого конца.
Тем не менее, это было несправедливо. Она столько всего пережила, пытаясь отыскать статую Афины. И только она преуспела, только все начало налаживаться, только она воссоединилась с Перси, как они сорвались вниз навстречу своей смерти.
Даже боги не могли придумать судьбы более извилистой. Но Гея была не такой, как другие боги. Мать-Земля была старше, сильнее, кровожаднее. Аннабет вполне могла представить себе ее смех, когда они устремились в глубины Тартара.
Она прижалась губами к уху Перси.
— Я люблю тебя.
Аннабет не знала, слышал ли он ее, но если им суждено было умереть, она бы хотела, чтобы именно эти слова стали для нее последними.
В отчаянии, Аннабет попыталась придумать план их спасения. Она ведь была дочерью Афины. Она доказала это в туннелях под Римом, преодолевая целую серию испытаний только с помощью собственного остроумия. Но она не могла придумать какой бы то ни было обратный путь или хотя бы способ замедлить их падение.
Никто из них не умел летать и контролировать ветер, как Джейсон, и никто не мог превратиться в крылатое животное, как Фрэнк. Если они достигнут дна на предельной скорости падения... ну, Аннабет достаточно хорошо разбиралась в науке, чтобы знать, что это будет смертельно.
Она размышляла, могут ли они сделать парашют из их рубашек, — настолько она отчаялась — когда что-то в их окружении резко переменилось. Темнота приняла серо-красный оттенок. Обнимая Перси, она поняла, что уже может видеть его волосы. Свист в ушах превратился в рев. Воздух стал невыносимо горячим и приобрел запах тухлых яиц.
Вдруг спуск, по которому они падали, перешел в огромную пещеру. Где-то в полумиле под ними Аннабет могла рассмотреть дно. На мгновение она была слишком ошеломлена, чтобы ясно мыслить. Внутри этой пещеры мог поместиться весь остров Манхэттен — она даже не могла видеть ее целиком.
В воздухе повисли красные, словно испарившаяся кровь, облака. Пейзаж — по крайней мере, тот, что она могла разглядеть — состоял из скалистых черных равнин, зубчатых гор и огненной пропасти. По левую сторону от Аннабет земля сходила вниз серией утесов, похожих на огромные ступени, ведущих глубже в пропасть. Серное зловоние мешало сосредоточиться, но она сфокусировала взгляд на земле прямо под ними и увидела линию черной сверкающей жидкости — реку.
— Перси! — закричала она ему в ухо. — Вода!
Аннабет отчаянно жестикулировала. В тусклом красном свете по лицу Перси было трудно что-то прочитать. Он выглядел контуженным и испуганным, но все же кивнул с пониманием.
Перси управлял водой — к тому же, она находилась прямо под ними. Он мог каким-то образом смягчить их падение. Конечно же, Аннабет слышала ужасные истории о реках преисподней. Они могли отобрать у вас память или испепелить тело и душу. Но она решила не заморачиваться об этом. Это был их единственный шанс.
Река мчалась к ним навстречу. В последнюю секунду Перси вызывающе закричал. Вода взорвалась огромным гейзером, который поглотил их целиком.
Глава 6. Аннабет
Столкновение с гейзером ее не убило, но холоду это почти удалось. Ледяная вода поразила ее легкие, выкачав из них воздух. Ее конечности задубели, она потеряла хватку и отпустила Перси. Аннабет начала тонуть. До нее доносились странные всхлипывающие звуки — миллионы печальных плачущих голосов, будто река была сделана из слез. Эти голоса были пронзительнее холода. Они, заставив Аннабет онеметь, потащили ее вниз.
«К чему сопротивление? — говорили они ей. — Ты умрешь в любом случае. Ты никогда не покинешь это место».
Она могла утонуть, опустившись на дно, позволить своему телу плыть по течению. Так было бы проще. Она могла просто закрыть глаза...
Перси схватил ее за руку и вернул обратно в реальность. Она не могла разглядеть его в мутной воде, но ей резко расхотелось умирать. Вместе они устремились вверх и всплыли на поверхность.
Аннабет ахнула, жадно хватая ртом воздух, каким бы сернистым он ни был. Вокруг них кружилась вода, и она поняла, что Перси сотворил водоворот, чтобы поднять их на поверхность. Хоть она и не могла разобраться с их окружением, она знала, что это река. У рек есть берега.
— Земля, — прохрипела она. — Плыви вбок.
От усталости Перси выглядел полумертвым. Обычно вода придавала ему сил, но не такая вода. Контролируя её, должно быть, он использовал каждую крупинку своей силы. Водоворот начал рассеиваться. Аннабет обвила его талию рукой и изо всех сил начала грести через течение. Река работала против нее: тысячи плачущих голосов нашептывали ей различные советы, проникая внутрь ее головы.
«Жизнь — отчаяние, — говорили они. — Все бессмысленно, вы умрете».
— Бессмысленно, — пробормотал Перси. Его зубы стучали от холода. Он прекратил плыть и начал тонуть.
— Перси! — закричала она. — Река играет с твоим разумом. Это Кокитос — река Скорби. Она сделана из чистого страдания.
— Страдание, — согласился он.
— Борись!
Аннабет продолжала бороться с течением изо всех сил, стараясь удержать их обоих на плаву. Ещё один повод для Геи посмеяться: Аннабет умирает, пытаясь не дать своему парню, сыну Посейдона, утонуть.
«Обломись, ведьма», — подумала Аннабет.
Она обняла Перси покрепче и поцеловала его.
— Расскажи мне о Новом Риме, — потребовала она. — Какие у тебя были планы по поводу нас?
— Новый Рим. .. мы.
— Да, Рыбьи Мозги. Ты сказал, что там у нас может быть будущее! Расскажи мне об этом!
Аннабет никогда не хотела покидать Лагерь полукровок. Это был единственный настоящий дом, который у нее когда-либо был. Но пару дней назад, на Арго II, Перси сказал ей, что представляет себе их совместное будущее среди римских полубогов. Заслуженные легионеры могут поселиться в Новом Риме, жить в безопасности, поступить в колледж, пожениться и даже завести детей.
— Архитектура, — пробормотал Перси. Туман в его глазах потихоньку рассеивался. — Тебе бы понравились дома, парки. Там есть одна улица со всеми этими классными фонтанами.
Наконец-то течение им уступило. Аннабет казалось, будто ее конечности потяжелели, словно мешки с мокрым песком, но теперь ей на помощь пришел Перси. Она могла разглядеть темные очертания берега в двух шагах от себя.
— Колледж, — выдохнула она. — Можем ли мы пойти туда вместе?
— Д-да, — согласился он, чуть более уверенно.
— Что бы ты изучал, Перси?
— Не знаю, — признался он.
— Морскую науку, — предположила она. — Океанологию?
— Серфинг? — предложил он.
Она рассмеялась, ее смех послал ударную волну по воде. Плач превратился в невнятный шум. Аннабет задумалась, смеялся ли кто-нибудь в Тартаре ранее — чистым, обычным радостным смехом. Она сомневалась. Она использовала последние силы, чтобы добраться до берега. Ее ноги утопали в песчаном дне. Они с Перси выползли на берег, дрожа и задыхаясь, и рухнули на темный песок.
Аннабет хотела свернуться калачиком рядом с Перси и заснуть. Она мечтала закрыть глаза, надеясь, что все это просто плохой сон и, проснувшись, оказаться на Арго II, в безопасности со своими друзьями (но, естественно, полукровка в безопасности — слишком громко сказано).
Но, нет. Они действительно были в Тартаре. У их ног протекала река Кокитос — поток жидкого несчастья. Сернистый воздух обжигал ей легкие, покалывал кожу. Когда Аннабет взглянула на свои руки, она увидела, что они покрылись сыпью. Она попыталась сесть и ахнула от боли.