Аннабет вообразила себе рамку вокруг всего того, что видела. Она убедила себя, что это был обычный фильм — скорее всего, ужастик, но он не мог навредить ей. Она контролировала ситуацию.
— Да, неплохо, — признала Аннабет. — Полагаю, мы могли бы сделать фото для альбома, но не знаю... Вы, ребята, такие темные. Сомневаюсь, что у нас что-то получится даже при наличии фотовспышки.
— Д-да, — промямлил Перси. — Вы, ребята, не фотогеничны.
— Вы — жалкие туристы! — прошипела Нюкта. — Как смеете вы не трепетать передо мной! Как смеете не хныкать и не просить мой автограф и фотографию для альбома? Вы хотите доказательство моей важности? Мой сын, Гипнос, однажды усыпил самого Зевса! Когда Зевс преследовал его по всей земле, желая отомстить, Гипнос спрятался в моем дворце, и Зевс не последовал за ним туда. Даже верховный бог Олимпа меня боится!
— Угу, — Аннабет повернулась к Перси. — Ну, уже поздно. Наверное, нам следует пообедать в одном из тех ресторанов, которые порекомендовал гид. Затем, мы можем найти Врата Смерти.
— Ага! — триумфально закричала Нюкта. Ее выводок теней шевельнулся с эхом: «Ага! Ага!».
— Вы желаете увидеть Врата Смерти? — спросила она. — Они находятся в самом сердце Тартара. Смертным никогда не добраться до них. Единственный путь: идти через залы моего дворца — Особняка Ночи!
Богиня махнула рукой на пространство позади. Примерно в трехстах футах ниже, над бездной левитировал дверной проем из черного мрамора, ведущий в большую комнату.
Сердце Аннабет стучало так сильно, что его удары она чувствовала в пальцах ног. Путь вперёд был открыт, но это был путь вниз, скачок в бездну. Если они упадут, то попадут прямиком в Хаос и рассеются в небытие — окончательная смерть. Но даже так, у них на пути стояла богиня Ночи с ее самыми устрашающими детьми. С потрясением Аннабет поняла, что должно было случиться. Как и всё, что она когда-либо делала, это было рискованно. В некотором смысле слова, это ее успокоило. Сумасшедшая идея в лицо смерти? Казалось, что ее тело советовало ей расслабиться. Ей это было не впервой.
Она выдавила скучающий вздох.
— Наверное, мы можем сделать одно фото, но тратить время на групповой снимок смысла нет. Нюкта, как насчет твоего любимого ребенка? Кто из твоих детей нравится тебе больше всего?
Выводок засуетился. Десятки ужасных пылающих глаз уставились на богиню. Нюкта поёжилась, будто колесница под ее ногами накалялась. Её лошади-тени теряли терпение, постукивая копытами.
— Мой любимый ребенок? — спросила она. — Все мои дети ужасающие!
Перси фыркнул.
— Серьезно? Я встречал мойр. Встречал Танатоса. Не такие уж они и пугающие. У тебя должен быть кто-то пострашнее.
— Самый темный, — сказала Аннабет. — Тот, кто больше всех похож на тебя.
— Я — самая темная, — прошипела Эрида. — Войны и раздоры! Я становилась причиной самых разнообразных смертей!
— Я еще темнее! — зарычал Герас. — Я темнота глаз и путаница мозга. Любой смертный боится старости!
— Да, да, — сказала Аннабет, пытаясь игнорировать стучание зубов. — Я не вижу достаточно темноты. Я имею в виду, вы, дети Ночи, покажите мне темноту!
Орда араи завопила, хлопая кожистыми крыльями и создавая облака темноты. Герас развел сухими руками и заполнил дымом всю бездну. Эрида выдохнула темные брызги, пересекающие пустоту.
— Я самый темный! — прошипел один из демонов.
— Нет, я!
— Нет! Узрите мою тьму!
Если бы тысяча гигантских осьминогов выпустили чернила в одно и то же время на самой глубине океана, то все равно не было бы так темно, как сейчас. Аннабет показалось, что она снова ослепла. Она схватила Перси за руку, пытаясь успокоить свои нервы.
— Подождите! — крикнула Нюкта, внезапно запаниковав. — Я ничего не вижу.
— Да! — гордо прокричал один из ее детей. — Я сделал это!
— Нет, я!
— Дурак, это был я!
Десятки голосов раздались в темноте. Лошади тревожно заржали.
— Прекратите! — заорала Нюкта. — Чья это нога?
— Эрида бьет меня! — выкрикнул кто-то. — Мама, скажи ей, чтобы она перестала бить меня!
— Клевета! — ответила Эрида.
— Ой!
Звуки возни стали громче. Темнота усилилась до невозможного. Глаза Аннабет расширились, будто хотели выпрыгнуть из орбит.
Она сжала Перси за руку:
— Готов?
— К чему? — секунду подумав, он расстроенно заворчал: — Трусы Посейдона, ты, наверное, шутишь.
— Кто-нибудь, посветите мне тут! — крикнула Нюкта. — Черт! Поверить не могу, что я это сказала!
— Это уловка! — прокричала Эрида. — Полубоги убегают!
— Они мои, — прорычала одна из араи.
— Нет, это моя шея! — закашлял Герас.
— Прыгай! — сказала Аннабет Перси.
Они прыгнули во тьму, целясь в дверной проем, находящийся далеко-далеко внизу.
Глава 55. Аннабет
После их падения в Тартар, прыжок в Особняк Ночи на триста футов должен был быть быстрым. Вместо этого, сердцебиение Аннабет будто замедлилось. Между ударами у нее было достаточно времени на написание собственного некролога.
Аннабет Чейз. Возраст на момент смерти: семнадцать лет. БАБАХ. (Она предположила, что ее день рождения — 12 июля — прошел, пока они были в Тартаре, но вообще-то она понятия не имела). БАБАХ. Умерла от многочисленных повреждений, прыгнув как идиотка в бездну Хаоса и разбившись о пол у входа в особняк Нюкты. БАБАХ. Из семьи в живых остались отец, мачеха и два сводных брата, которые ее едва знают. БАБАХ. Вместо цветов, пожалуйста, пошлите пожертвования в Лагерь полукровок, предполагая, что Гея его еще не успела уничтожить.
Ее стопы врезались в твердый пол. Боль пронзила ее ноги, но она споткнулась и рванула вперед, потащив Перси за собой.
Над ними в темноте Нюкта и ее дети кричали и надирали друг другу задницы:
— Я их поймал! Моя нога! Остановите их!
Аннабет продолжала бежать. Она закрыла глаза, так как все равно ничего не видела. Аннабет положилась на другие чувства — слушала эхо на открытых пространствах, чувствовала лицом потоки ветра, ловила любые опасные запахи, вроде дыма, яда или вони демонов.
Она не впервые пробиралась сквозь тьму. Аннабет представила себе, что снова была в тоннелях под Римом, в поисках Афины Парфенос. Теперь, вспоминая тот день, путешествие в пещеру Арахны казалось ей увеселительной поездкой в Диснейленд. Звуки ссорящихся детей Нюкты остались позади. Хорошо. Перси бежал рядом с ней, держа ее за руку. Тоже хорошо.
Где-то впереди Аннабет услышала пульсирующий звук, словно эхо от ее сердцебиения, но настолько усиленное, что пол под ногами вибрировал. Звук наполнил ее страхом, поэтому она поняла, что им как раз туда и надо. Она побежала вперед. Когда удары усилились, она почувствовала запах дыма и услышала рядом треск факелов. Аннабет догадалась, что теперь у них был свет, но мурашки, пробежавшиеся по ее шее, подсказали ей, что открыть глаза будет ошибкой.
— Не смотри, — сказала она Перси.
— Не больно-то и хотелось, — ответил он. — Ты чувствуешь это, да? Мы все еще в Особняке Ночи. Я не горю желанием его увидеть.
«Умный мальчик», — подумала Аннабет. Она иногда поддразнивала парня за его глупость, но, по правде, инстинкты Перси их никогда не подводили. Какие бы ужасы ни творились в Особняке Ночи, они предназначались не для глаз смертных. Увидеть их — это еще хуже, чем посмотреть в лицо Медузе. Лучше бежать в темноте. Пульсирующий звук стал громче, посылая вибрации по спине Аннабет. Создалось ощущение, что кто-то стучался в дно мира и требовал его впустить.
Аннабет почувствовала, как вокруг них поднялись стены. Воздух стал свежее — по крайней мере, не такой серный, как раньше. А еще появился новый звук, ближе, чем та глубокая пульсация... звук текущей воды.
Сердцебиение Аннабет было на пределе. Она знала, что выход был закрыт. Если они выберутся из Особняка Ночи, тогда, возможно, они смогут оставить выводок темных демонов позади. Она побежала быстрее, что привело бы ее прямиком в объятия смерти, если бы Перси ее не остановил.