Ирина звонит в дверь квартиры Александра Андроновича Тренёва.
Голос за дверью: – Иду, иду.
Дверь открывает жена Владимира – Валентина. Она беременна.
Валентина: – Здравствуйте…(опешила от неожиданности)…Я думала, что это подруга. Жду с минуты на минуту. А вы к кому?
Ирина: – Извините. Я к Александру Андроновичу (внимательно смотрит на Валентину и ее живот).
Валентина: – Проходите…Саша (громко зовет). К тебе пришли. Вам сюда (показывает рукой на двери кабинета).
Ирина осторожно входит в кабинет Тренёва. Стены увешаны его портретами, портретами родных, иконами. Все очень большие. Огромный стол. Лампа. Большой монитор. Телевизор на стене. В кресле сидит Александр Андронович.
Ирина: – Добрый день, Александр Андронович.
Александр: – Здравствуйте. С кем имею честь?
Ирина: – Ирина, я одноклассница Владимира.
Александр: – Вот как…Неожиданный визит. Чем могу помочь?
Ирина: – Собственно говоря, мне сказали, что вы забрали Владимира домой…
Александр: – Это где вам такое сказали?
Ирина: – В клинике, где он лежал. Дело в том, что умерла мама, и я не была у Владимира почти полгода. Была занята, да к тому же мне не давали почему-то свиданий. Вот на сегодня была назначена встреча.
Александр мрачнеет: – Ирина, вы присаживайтесь, пожалуйста. Присаживайтесь.
Ирина садится в другое кресло на самый краешек.
Александр: – А Володи больше нет.
Ирина: – Как нет? Он уехал куда-то?
Александр: – Видите ли, Ирина, Владимир скончался. Скоропостижно. Мне тяжело об этом говорить. Но его больше нет. У него обнаружили диабет, когда поместили в клинику. Я просил, чтобы за ним присмотрели. Платил…Но он два месяца назад неудачно повредил ногу в душе. Случайно. Стеклом. Очень глубокий порез. Через некоторое время у него началась гангрена. Запустили. Сами понимаете, какие там врачи. Только психиатры. Эндокринолог бывал нерегулярно, к тому же у Володи иммунитет был сильно ослаблен. Ампутировали пальцы. А через пять дней после операции он скончался. Видимо, вы не верно поняли. Я забрал тело Владимира. Его похоронили неделю назад. Упокой Господи душу раба Божьего Владимира (встает с кресла, крестится, глядя на икону, садится) (голос дрожит).
Ирина: – Его убили (глухо и безнадежно, подавленно).
Александр: – Да что вы, милая. Я сам был в шоке. Все очень быстро произошло. Никакой ошибки нет. Гангрена…(пауза) Мы простили друг друга. Не было у нас обид. Он умер с миром. И мне очень горько. Потерять сначала жену. Пусть бывшую, а потом единственного сына. Это очень тяжелое испытание, деточка. Очень. Я до сих пор не отошел от его смерти.
Кивает на бутылку с коньяком, стоящую на столе.
Ирина: – Как же мне дали разрешение? (в прострации)
Александр пожимает плечами.
Александр: – Прошу вас – Валентине ни слова. Она в положении. Ей скоро рожать. Не надо нервировать. После, как-нибудь ей расскажу. Не надо.
Ирина: – Я и не думала. Я не знакома с вашей супругой.
Александр: – Вот и хорошо. Вот и не нужно.
Ирина (подавленно): – А где похоронили?
Александр: – Вы знаете, Владимир просил похоронить его в могиле с бабушкой. Так и сделали. В Чёрном Плёсе. В одной могилке. И крест новый поставили. Крест большой. Чугунный. Отлили специально для меня. Старый деревянный был. Красивый, но уже начал портиться. Там ведь влажно, низина. Сырое место. Вы там бывали?
Ирина: – Никогда не была.
Александр: – На все Воля Божья, милая. Такая у него судьба.
Ирина: – Вы знаете, он книгу написал новую.
Александр: – Слышал. Но не видел. Разве ее издали? А рукопись сохранилась?
Ирина: – Не знаю. У меня нет ее. Может быть у Ивана Людвиговича…
Александр: – Этому человеку я руки не подам. Он либераст.
Ирина: – Мне так не кажется.
Александр: – Вы его мало и плохо знаете. Он тоже виновен к гибели Володи. Косвенно, но виновен. Когда же его мерзкий журнал закроют уже? Столько лет писать пасквили на нашу страну. Правда, его все меньше читают. У нас народ не дурак. Кто будет тратить деньги на эту макулатуру? Никто. Только моральные уроды. Разрушители культуры.
Ирина: – Я поняла вас, Александр Андронович (встает). Мне пора.
Александр: – А я вас кажется помню…В десятом классе. Вы на школьной фотографии рядом с Володей. Справа. Да?
Ирина: – У вас отличная память.
Александр: – Папа ваш в опере пел. Заслуженный артист. Верно?
Ирина: – Да.
Александр: – Я знал его. Знал. Он много старше меня. Владислав Жуков. Он был баритон. Помню его партию в Князе Игоре и в Евгении Онегине. Великолепно…Великолепно.
Ирина: – Вы правы. Он очень любил Бородина и Чайковского. До свидания, Александр Андронович.