Я никогда ничего подобного не испытывал. Не чувствовал. Не знал. Не знал, что один только поцелуй может снести крышу, перевернуть весь мой мир верх дном. Она была такая сладкая. Такая нежная. Такая тихая. Вся моя кровь устремилась вниз. Мне хотелось большего, хотелось быть в ней, впитать ее в себя, чтобы она стала частью меня.
И в какой-то момент все оборвалось. Резкий толчок в грудь. Ее злость.
– Зачем? Зачем ты это делаешь? – ее непонимающий взгляд и злой возглас.
Она развернулась и исчезла в дверях. Бабах и наступила тишина.
Я осел на пол. Колени тряслись. Сквозь туман приходили мысли. Они бились как набат в моей голове.
Нахрена? Нахрена я так сделал? Я дебил? Зачем? Почему? Какого хрена я творю?
Сидя на полу, и уткнувшись головой в согнутые колени, я зажал уши руками. Хотелось выть. Или скулить.
– Что мне теперь делать? Что мне делать?
На губах был ее вкус. Аромат ее духов впитала моя одежда, напоминая мне, какой я идиот.
Я так и не смог заставить себя спуститься вниз этим вечером. Не смог бы посмотреть ей в глаза. Не знал бы что сказать. Так и сидел на полу, оглушенный своими действиями и поведением. Вновь и вновь переживая этот поцелуй.
Я слышал разговоры внизу. Потом суета. Мелкая со Светкой поднялась в свою комнату, и спустя минут тридцать они спустились вниз. Хлопнула Входная дверь. Наступила тишина.
Я вспомнил, что Женька собиралась сегодня в клуб.
С трудом я заполз в свою кровать, свернулся под пледом. Я собирался пойти с ними…
Блять…
Минуты проходили и превращались в часы, а я лежал в своем маленьком аду и думал о том, что будет дальше? Так страшно было потерять то, что у нас было налажено. Теплое общение. Ее доверие. Ее смех. Ее улыбки.
Шаги по лестнице. Стук в мою дверь.
– Егор, ты спишь? – Серега приоткрыл дверь. Слышно было его дыхание, когда он прислушивался к тишине в моей комнате.
Меньше всего сейчас мне хотелось общения с ним. Я притворился спящим. Моя дверь закрылась, но пару секунд спустя послышался щелчок Женькиной двери. Наступила тишина.
Зачем он туда пошел? Может, понес в ее комнату забытые вещи или карты? Проходили минуты, но его шагов по лестнице так и не послышалось. Я тихо встал со своей кровати. Аккуратно и бесшумно открыл свою дверь, в доме царила темнота. Тихо на цыпочках я двинулся к ее комнате. Сквозь маленькую щель между дверью и косяком я увидел, то что повергло меня в шок. Увиденное настолько вынесло меня из привычного восприятия, что казалось, что все это происходит не на самом деле. Не со мной. Это все сон. Хреновый, ужасный сон.
Твою мать! Нет! Не надо. Я хотел ослепнуть. Меня начало тошнить. Как развидеть увиденное? Я пожалел, что оказался тут.
Серега лежал в кровати мелкой. Его силуэт освещал включенный светильник. Одной рукой он прижимал Женькину футболку, в которой она ходила весь день, к лицу. Вторая рука двигалась вверх вниз в районе приспущенных штанов. Все его тело было напряжено, дыхание было шумным и сбивчивым. Таз двигался в такт руке. Раздавались тихие, хриплые стоны.
Какого хера?
Меня просто прибило шоком. Я просто стоял и смотрел на то, что мне хотелось бы навсегда стереть из своей памяти.
Его движения стали боле резкими и быстрыми. Послышался тихий, но очень долгий стон. Он несколько раз сильно дернулся. Его тело расслабилось. Рука, которая только что закончила движения поднялась и тоже вцепилась в Женькину футболку. Пара секунд тишины и послышались Серегины всхлипы. Он плакал. Не он не просто плакал, он рыдал. Молча, но сильно рыдал. Тело содрогалось от рыданий, которые тихо вбирала в себя ее футболка.
Не в силах на это смотреть, я бесшумно ушел в свою комнату. Медленно закрыл дверь и сполз по ней на пол. Еще оглушенный шоком и медленным осознанием того что я увидел, я пытался не впускать в свой мозг понимание. Понимание, что он ее любит. И любит давно. И любит сильно.
В этом доме живет столько боли. Столько молчания. Столько страхов и лжи, что все это плескалось через края. И я в центре всего этого, в самом эпицентре этой боли. Моя, Женькина, Серегина… Чтобы сделала Лена, если бы узнала? Чтобы сделала мелкая, если узнала? Чтобы сделал Серега, если узнал, что она его любит? Это какой-то адовый бред. Бред…
Перед глазами мелькали кадрами их ссоры, смех. То, как эти двое проводят вместе время. Их взаимопонимание. Его упреки. Крики. Чрезмерная забота. То, как он ее касался. То, как сегодня обнимал. Его поцелуи в Женькину макушку. Только сейчас все эти осколки собрались в одно большое битое зеркало, в котором отражалась Серегина любовь. И Женькина тоже.