– Во дворце Орсини ты всегда должна носить нижнее белье, – сказал кардинал.– Неприлично будет, если учителя станут ухажерами и начнут, глядя на тебя, путать греческий язык с французским.
– Чезаре, я хочу спуститься, – сказала Лукреция. Тот неохотно остановил качели и осторожно опустил сестру на землю. Она посмотрела ему в лицо и широко улыбнулась. Он тоже, ответил улыбкой. Отец почувствовал в ней желание. Чезаре был уже высокий и крепкий подросток. У него, наверное, возникает половое влечение, но не к своей сестре. Жаль, подумал кардинал. Этой ведьмочке брат нравился, хотя виделись они редко из-за его учебы в Перудже. А почему бы не раскрыть глаза Чезаре на сей маленький фрукт, каким является его сестра? Она, конечно, сделает остальное без всякой подсказки. Это верный путь и для его страсти.
– Не хотите ли искупаться в пруду? – предложил кардинал. – Снять одежду и дать солнцу заполнить вас добром?
Лукреция взглянула на брата, тот недоуменно – на отца.
– О, не беспокойтесь, – мягко сказал кардинал, – кусты прикроют вас.
Чезаре выглядел растерянным, и сестра взяла его за руки.
– Бедный Чезаре, он робеет. Почему ты так смущаешься, братик?
Интересно было бы знать, что у нее на уме, подумал кардинал. А вслух сказал:
– Шлепни ее, Чезаре, когда на ней ничего не будет, а потом толкни в воду.
Мальчишка все еще был смущен, но не хотел это показывать.
– Я заставлю ее просить о пощаде!
– Смотри, как бы она не заставила просить о пощаде тебя, – пробормотал кардинал больше себе, чем сыну. –Ну идите, идите, – скомандовал он, – мне надо работать.
Дети побежали к пруду. Лукреция с подрагивающими под рубашкой ягодицами, оглядываясь, озорным хохотом подзадоривала брата.
Выждав несколько минут, кардинал последовал за ними. Раздвинув кусты, он увидел, что Чезаре уже окунулся в воду, а Лукреция стоит на мраморной площадке, бесцеремонно снимая через голову рубашку.
Глаза Родриго едва не вылезли из орбит – столь дивное зрелище открылось перед ним. Тело дочери создал гениальный художник: хрупкая линия талии мягко перетекала в бедра, которые соперничали с грудями по Округлости и зрелости. Солнце, окрасившее золотистые волосы в серебряный оттенок, делало ее розовую плоть почти прозрачной. На этом фоне соблазнительно выглядели большие красные соски и темный треугольник Венеры.
Лукреция пошла вдоль берега, подставив лицо солнцу и протянув к нему руки, как к возлюбленному. Её крутые ягодицы упруго терлись одна об одну, ноги, длинные, изящные, напрягались и расслаблялись с каждым шагом.
Глаза Родриго пожирали ее роскошное тело, ее движения, игру нежных мышц. Она как бы предлагала себя Чезаре, она заводила его, как шлюха, и отец был изумлен. Эта маленькая самка действительно дрожит от желания, глубокого и страстного.
Чезаре тоже наблюдал за каждым еедвижением. Собственная нагота внезапно заставила его осознать наготу этой маленькой соблазнительницы как женщины, а не как сестры. Он стоял на краю пруда, вода которого была такой чистой, что даже на середине сестра могла бы его видеть, как сейчас он видел ее.
Лукреция повернулась к Чезаре.
– Как приятно быть без одежды, – сказала она. – Я чувствую себя нимфой.
– Давай быстрее, – севшим от волнения голосом ответил Чезаре.
– Почему ты сердишься? – капризно спросила Лукреция.
Быстрым движением окунув ногу, она брызнула водой прямо в глаза брату – Чезаре вскрикнул и отскочил подальше. Эта внезапная атака лишила его чувства стыда.
– Я тебе задам за это! – рассердился он.
Ты в любом случае ей задашь, подумал кардинал. Он завидовал сыну, который видел самую сокровенную часть тела, когда сестра вытянула ногу, чтобы забрызгать его.
– Я тебя не боюсь! – с лукавым смехом Лукреция нырнула в глубину. Чезаре тоже исчез под водой, но девушка появилась на поверхности, ловко увернувшись от брата. Тут же вынырнул и Чезаре, взбешенный тем, что его провели.
– Я тебя отхлещу, как папа сказал, – пригрозил он сестре.
Дразнясь, Лукреция повернулась к нему спиной и изо всех сил поплыла к берегу. Она ухватилась за край мраморной площадки и вскарабкалась на нее. Чезаре тоже достиг берега и схватил сестру за ногу, но получил сильный толчок в плечо. Она же вскочила на ноги и побежала. Отец похотливо следил за дочерью. Она с хохотом бежала вокруг пруда, игриво оглядываясь на Чезаре. Лукреция была уже напротив того места, где прятался отец, когда ее догнал Чезаре. Она увернулась в сторону, на траву, но было уже поздно: брат мускулистыми руками обхватил её за шею и грудь, и она могла лишь беспомощно пинаться и хохотать. Азартная схватка между молодыми телами – его, жилистым, мускулистым, и ее – зрелым, сладострастным – происходила в двух метрах от затаившегося кардинала.
– Теперь я тебя отхлещу, – объявил Чезаре, толкнув сестру на траву.
– О, Чезаре, как грубо и жестоко, – Со смехом воскликнула Лукреция.
Забыв обо всем на свете, падре Родриго наблюдал за борьбой на траве. Чезаре прижал ноги сестры своей ногой и звонко шлепнул ее по ягодицам.
Кардинал видел, как Лукреция дернулась и вскрикнула, на белых холмиках появилась розовая отметина. Еще удар! Лукреция извивалась, сопротивлялась и, наконец, сбросила его ногу.
Сильными руками Чезаре снова прижал ее к земле и несколько раз ударил по заднице.
– О, Чезаре! – вскрикнула девушка.
Он остановился, решив, что поступает слишком жестоко. Лукреция лежала без движения лицом в траве. Чезаре лег рядом.
– Я сделал тебе больно?
Лукреция перевернулась на спину и с озорной улыбкой подлезла под него.
– Нет, мне совсем не больно.
– Не дразнись, а то я тебе еще задам, предупредил оторопевший Чезаре.
Лукреция, еле сдерживая дрожь, обняла брата за плечи.
– Чезаре, больше меня не бей, ладно? Из-за этого я чувствую себя как-то странно.
Он посмотрел на сестру. Ее близкая плоть внезапно стала немыслимой пыткой. Он знал, что происходит между мужчиной и женщиной, но никогда еще не думал об этом всерьез. Тем не менее это было тело его сестры, голое и возбуждающее скрытые эмоции. Она вдруг обвила рукой его шею, а затем поцеловала в губы.
– Боже, – пробормотал кардинал, – великий Боже! Одиннадцать лет – и в ней уже проснулись все инстинкты женщины! Чезаре, сынок, считай себя соблазненным, а своего отца – серьезным соперником.
В паху у него стало горячо, как в печи, а в голове мелькали образы один другого похотливее.
Чезаре ответил на поцелуй, едва понимая происходящее. Просто от прикосновений сестры, ее губ, грудей, голых бедер он чувствовал, что сходит с ума от желания.
Лукреция оторвала губы и посмотрела на брата таким взглядом, которого он раньше не замечал.
«Влезай в нее, Чезаре, не тяни, –мысленно призывал его отец.Маленькая сучка хочет тебя так сильно, что если ты не поддашься ей, она вцепится в тебя зубами.» Он видел, как Лукреция играет своими бедрами под напрягшимся телом Чезаре, и страстно желал оказаться на ней, готовый отдать за это жизнь.
– О, Чезаре! – нежно повторяла юная соблазнительница. Ее руки конвульсивно сжимали тело брата, скользили по плечам. Глаза Лукреции были закрыты. Кардина видел, как ее груди вздымались под грудью Чезаре, ее бедра омывали его бедра.
– Чезаре, милый, ты знаешь, как делать это? – спросила она, задыхаясь в сладкой истоме. – Ты читал об этом в книгах? –Да, да!
– Давай сделаем это, Чезаре, милый. Я чувствую, что это надо сделать сейчас.
Руки Лукреции, наконец, добрались до твердых ягодиц Чезаре. Она ощущала тяжелый жар на своих бедрах и так отчаянно хотела, чтобы он сделал с ней это. Она прижалась к брату лицом и куснула в шею. Он вскрикнул и еще сильнее прижался к ней бедрами.
Кардиналу невыносимо было видеть неумелое барахтанье сына. Может быть, подумал падре, мне выйти и показать ему, что надо делать? Если он не пронзит ее и не взорвет, как надо, она может превратиться в мужененавистницу. Старец обхватил свое отяжелевшее копье и едва усмирил его, неотрывно следя за руками Лукреции. Какие руки! Они нежно двигались, как будто привыкли к частым ласкам, по спине и ягодицам Чезаре. Ей явно нравилось ощущать его кожу. Эта девочка в любой момент достигнет оргазма, думал кардинал.