Внезапно его руки застыли.
— Господи! — воскликнул инспектор, засунул руки в матрас, с усилием вытащил оттуда плоский латунный ящик, положил его на кровать и уставился на него, словно не веря своим глазам.
Эллери подбежал и быстро обследовал ящик, покрытый знакомыми символами Дома Брасса и запертый на латунный замок.
— С замком затруднений не будет, — сказал Эллери. — Где-нибудь есть инструмент, который можно использовать как рычаг?
— Не суетитесь, Эллери, — произнес Вон. Обернувшись, Квины увидели в его руке револьвер 38-го калибра, направленный в живот инспектора. Лицо Вона выражало алчность и торжество. — Отойдите к окну. Живо!
Отец и сын повиновались, обменявшись взглядом. Вон двинулся к кровати, не сводя с них глаз, не без труда поднял ящик одной рукой, сунул его под мышку и засмеялся:
— Судя по весу, там в основном драгоценности. А может, если мне повезет, то и наличные. Шесть миллионов баксов! Не хотите взглянуть на них перед смертью?
— Вы собираетесь убить нас? — осведомился Эллери.
— Увы, приятель.
— Тогда не спешите с казнью. Коль скоро мы не сможем свидетельствовать против вас, Вон, вы ничего не теряете. Это вы убили Хендрика Брасса, не так ли?
Вон засмеялся снова.
— Конечно, я прикончил старого ублюдка. Почему бы и нет? Четырнадцати с лишним процентов от шести миллионов на хлеб хватило бы. Только теперь, Эллери, благодаря вам я приберу к рукам все. Проблема в том, как избавиться от трупов. Вероятно, утоплю вас обоих в Гудзоне.
— У вас есть проблема и посерьезнее, — спокойно сказал Эллери. — Думаю, шеф, вы и ваш помощник можете выходить.
Вон резко повернулся. Дверцы платяного шкафа открылись, и оттуда вышли шеф Флек и Лу с револьверами в руках.
— Бросьте оружие, Вон, — сказал Флек, но в этот момент указательный палец Вона нажал на спуск, и три выстрела оглушили Квинов. Пуля Вона оторвала кусок верхней панели шкафа, но пули Флека и Лу проделали две дырки в его сердце. Отскочив назад, как дрессированный пес, он ударился о дальнюю стену и с грохотом рухнул на пол, заливая его ручьями крови, вскоре перешедшими в струйки, а потом и вовсе иссякшими.
Подойдя к нему, Лу поджал губы, выпучил косые глаза и прикрыл тело матрасом Хьюго.
Эллери поднял латунный ящик, который отлетел в сторону, не испачкавшись кровью.
— Вы слышали его признание, шеф? — осведомился инспектор.
— Каждое слово. — Флек вытер потное лицо. — Знаете, я еще никогда не стрелял в человека. Это странное ощущение… Лу записывал слово в слово. Вон… — Шеф уставился на матрас и покачал головой — он казался потрясенным до глубины души. «Сейчас он забыл о репортерах, — подумал инспектор, — но дайте ему время…»
— Я был согласен с папиными умозаключениями до определенного момента, — сказал Эллери. — Он был прав, придя к выводу, что, поскольку первое, неудавшееся покушение на жизнь Брасса произошло до того, как Брасс составил завещание, его осуществил один из наследников и что это мог сделать только Хьюго, руководствуясь ненавистью. Но ты ошибся, папа, полагая, что если первое покушение совершил Хьюго, то и убийцей должен быть он. Хьюго не убивал Брасса, о чем ты узнал, когда шеф Флек сообщил тебе о его алиби. Но если Хьюго не мог совершить второе, удавшееся покушение, то кто мог?
Они собрались в баре гостиницы «Олд Ривер» — трое Квинов, пятеро «нерегулярников», шеф Флек и его помощник Лу, который вел записи, и чья фамилия так и осталась неведомой. Все были гостями Флека, который оправился от шока и готовился к пресс-конференции, назначенной на следующее утро.
— Но как вы узнали, что это Вон, мистер Квин? — с беспокойством спросил шеф. — Лу, запиши это слово в слово.
— С исключением Хьюго из кандидатов в убийцы картина менялась, — ответил Эллери. — Должно быть, все происходило следующим образом. Хьюго в свободный вечер отправляется в таверну, притворяется опьяневшим от пива, уходит оттуда около полуночи и сразу же возвращается домой на своей «хонде», чтобы снова попытаться убить Брасса. На сей раз ему приходится иметь дело с Воном, который спит на раскладушке перед дверью старика. Проблемы это не составляет — Хьюго берет с письменного стола внизу латунный нож для вскрывания конвертов и ударяет им спящего красавца в спину. Но мы знаем, что он потом не вошел в спальню старика и не ударил его ножом, так как Брасс был убит между четырьмя и шестью утра, а в течение этих двух часов и некоторого времени до и после них Хьюго был заперт в одной из камер шефа Флека. Очевидно, ударив Вона, Хьюго потерял самообладание, вернулся в таверну, напился по-настоящему и угодил в тюрьму.