– Да, я согласна, согласна, – быстро ответила я, пока он снова что-то не придумал.
Вел обижено поджал губы, но все-таки благословил:
– Что ж, тогда властью данной мне, Императору демонического мира, я объявляю ваши жизни связанными навеки.
И вместо колец протянул нам два кинжала.
Прежде, чем я успела испугаться, Лиан поспешил меня успокоить.
– Больно будет совсем чуть-чуть, не переживай.
Доверяя ему, я протянула ему руку ладонью вверх, и он сделал маленький надрез посередине.
Тоже самое проделала я с его рукой.
Затем, мы соединили их, и наши руки перевязали красной лентой.
– Теперь у вас единые душа и кровь, которые не в силах разрушить даже вечность, – серьезно произнес Император, и выждав пару мгновений развязал наши руки, – Ну и по человеческим обычаям можете поцеловаться. Только недолго.
А дальше мы остались одни. Весь мир потух перед нами. Был только Лиан, его теплые губы, крепкие объятия, и мгновение, полное радости и счастья, мгновение, на которое я позабыла все, что меня тяготило.
Я бы хотела, чтобы оно длилось вечно.
Глава тридцатая. Одна душа – одна кровь
Невестам положено чувствовать себя счастливыми. Улыбаться гостям, принимать поздравления, млеть в руках мужа, замирать перед своим отражением в белом платье.
Но не мне.
Изначально эта свадьба казалось мне каким-то недоразумением, но я видела, как было это важно Лиану. Его глаза горели, он не мог насмотреться на меня. Наверное, после такого длительного одиночества и добровольного отчуждения ему в кой-то веки захотелось почувствовать себя частью другого человека. Я его понимала, но в душе, как крысы в канализации, мерзко ползали страхи.
Но я постаралась отложить их мозгование на другой срок, чем своя свадьба, поэтому посвятила себя наблюдению за выпившими демонами.
А картина была на самом деле очень любопытной.
Стоило Кристоферу бросить свои «садовые дела», и начать дегустировать вина из коллекции хозяина дома, как он тут же решил в который раз обозначить свои чувства к одной из близняшек – Белл. Когда я впервые заметила его странное отношение к вспыльчивой из сестер, я сбросила это на обычное предубеждение, во второй раз начала сомневаться. Но сегодня – он прямо-таки чуть ли не лбу написал – «Мне нравится эта леди»
Расстояние между ними сокращалось быстро, из пару минут с одного конца дивана садовник переместился почти вплотную к девочке. Мозгом я конечно понимала, что двенадцать ей уже лет сорок, и по возрасту она ровесница моей мамы, но все еще эта парочка казалось мне несуразной. И – удивительное! Белл не выражала протестов. Ее улыбки были быстрые, неловкие, но очень искренние. Стоит упомянуть, что пара пустых бокальчиков уже стояло около нее.
Виви наблюдала за этой картиной с соседнего кресла, но ее в упор не замечали, чем она пользовалась и продолжала инкогнито следить за Белл счастливым взглядом.
Лестор что-то упорно рассказывал Люциферу, из чего я сделала вывод, что мужчины знакомы с тех пор, как первый Владыка правил.
Шелл, как положено собакам во время шумного застолья, носилась от гостя к гостю, выпрашивая вкусные кусочки мяса со стола, даже не применяя для этого свой дар речи, и пряча третий глаз.
Единственные, кто не прикоснулись к спиртному были Лидия и Уилл, сопровождаемые всюду пронзительным взглядом герцогини. Но прежде, чем вмешаться в эту семейную драму, я решила уделить время своей.
Мой недавно обретенный брат расположился на софе у камина, выбрав себе в спутницы личную бутылку эля, и уставился в горящий камин. А то он на огонь в приграничье Ада не насмотрелся.
– Вел, – окликнула я его тихо, и подобрав платье, опустилась рядом, – ну что с тобой?
Да, это был глупый вопрос, но ответ я хотела услышать от него лично.
– Знаешь, – демон откинулся на спинку, и не смотря на меня, заговорил философским тоном, – вот вроде бы семья у меня есть. Отец, какой-никакой, мать, заботливая как кукушка, сводная сестра, повернутая на ангельской власти, и вот, появляется относительно нормальная кузина, как она тут же выскакивает за другого демона!
– Относительно нормальная? – уточнила я сомнительный комплимент.
– Ну согласись, состоять со мной в родстве и иметь хорошую психику тяжело.
– Очень тяжело, – не сдержалась и передразнила я, – Но Вел, я ведь никуда не делась. Я все еще твоя сестра, твоя семья.
– Нет, ты ушла в другую семью, – его слова были так категоричны, как будто я предала родину, мать, и вообще, переметнулась не то что замуж, а к Виктории с Астом, будь они нелады.
Такое печальное выражение лица было почти больно видеть. Я положила ему голову на плечо, стараясь не задеть швы, которые все еще закрывали рану от пули. Ангелит очень сильно замедлял регенерацию.