Я была так напугана, и мне очень хотелось поговорить, поэтому я решила, что не буду играть в шпионку и врать… много.
– Да, мне семнадцать. Я… работала на одного из них. А потом нас обоих схватили. Вот, я здесь, а где мой демон, я не знаю.
Вся ситуация снова обрушилась на мою голову. Если Лиана тут нет, значит возможно два исхода – его снова не будут наказывать, потому что он большая шишка, и скоро он придет, сказать, что все хорошо и он нас вытащит отсюда, либо… он не придет совсем. Никогда.
Дыхание стало прерываться, а паника сжимать горло, но я снова взяла себя в руки.
– Работала? – тем временем продолжали за стеной с неким отвращением, – интересно, как?
О чем он подумал?
– Нет! Он ничего себе не позволял! – мне вопреки всему хотелось оправдать Лиана, – Я давала ему свою энергию, а он мне кров и еду. В последнее время мне не очень везет, как вы заметили.
– Да уж, иначе и не скажешь.
Стало тихо, а оттого страшно. Надо продолжить говорить.
– А вы? Вы как сюда попали?
Сено у моего соседа зашуршало, он сел рядом со стеной, разделяющей нас. Я сделала так же.
– Убил парочку этих чертей. Ну они и поймали меня. Судить решили. Вот только приговора я жду очень долго. Боюсь, так я тут и подохну. Хотят помучить меня подольше.
Я хотела сказать еще что-то, вдруг на лестнице послышались шаги.
Отпрянув от прутьев, я отползла к дальней стене.
На шее все еще болтался кулон папы. Значит, они не могут по мне прикасаться. Отлично, хоть какое-то преимущество.
Первыми спустились два-демона стражника похожие чем-то на средневековых рыцарей, а за ними еще один демон.
Уж тебя я запомнила, ублюдок.
К моей камере подошел дядя Лиана, тот самый, что напал на нас. Теперь он нацепил на себя костюм, темно-зеленый камзол, и белоснежную рубашку, на которой должна быть кровь моего демона.
– Проснулась, дорогая, – нараспев начал он, улыбаясь, как кретин. От их схожести с Лианом кружилась голова, но я точно знала, что ничего общего между ними нет, – как себя чувствуешь?
А издеваться у них в крови.
– Вполне сносно, – я удержалась добавить в конце «сэр», обойдется, – и все же мне интересно, по каким причинам я здесь, и где Дантелиан?
Он прозаично изогнул одну темную бровь, и чуть наклонился, чтобы быть на одном уровне с моим взглядом.
– Ты очень смелая человеческая девочка, и красивая, – пауза, – мой племянник сражался за тебя сколько ему хватало сил. Не думал, что такая крошечная человеческая жизнь ему небезразлична.
Мысли о хозяине дома демонов выбивали меня из колеи, и снова вводили в панику, но я держалась, понимая, если сдамся сейчас, уже не смогу бороться.
– Я хочу услышать ответ на вопрос, – настаивала я, подойдя ближе к прутьям, и не отводя от него глаз, – почему я здесь, и где Дантелиан?
Скорее всего он не ожидал от меня, пять минут назад мешка с костями, такой прыти, потому снова выпрямился, и теперь уже не улыбался.
– Дантелиан арестован за убийство одного высшего демона и причинения вреда второму.
– Вам, – уточнила я, – только вы сами напали на него.
От его самодовольного лица у меня прошел холод по спине.
– А кто это докажет, красавица? Ты? Думаешь хоть кто-то тут поверит маленькой человеческой девочке?
Я даже не надеялась на это.
– А ты, – он продолжил, – подозреваемая в соблазнении и подталкивание его на убийства. К тому же, ты своим маленьким кулончиком хорошенько потрепала тех, кто пытался тебя задержать. А это еще и сопротивлении при аресте.
Обвинение звучало как бред сумасшедшего, хотя так оно и было. Но меня волновал другой вопрос.
– Зачем это делаете? Что вам нужно.
Демон отступил, собираясь уходить.
– Понимаешь ли, в нашем мире, чем меньше родственников, тем ближе дорога к успеху. С его родителями я расправился быстро, а малыш оказался живуч. Вот и исправляю ошибки молодости. Не переживай, ты его скоро увидишь. Правда, не обещаю, что живым.
Откуда-то внутри взялась сила. Из самой души, в хрупком теле появилась первородная ненависть, к существу, который мог одним пальцем ломать мое тело пополам.
Развернувшись, он ушел, оставив меня с таким желанием жить и сбежать, какого у меня не было, наверное, уже очень много лет.
*****
Прошло два дня.
Время от времени мне приносили еду, в виде жидкой похлебки и хлеба. От постоянного холода и сквозняка сверху меня продуло, я начала заболевать и чувствовать чуть ли не каждую кость в ослабленном организме. Они болели и не давали мне даже спать.
Мой сосед по камере умудрялся подкладывать мне сено, и уговаривать зарываться в него, так теплее. Еду, даже такую скудную, я буквально запихивала в себя.