Шелл прижала уши к голове, и опустила глаза.
– Она долго болела, пока в итоге не умерла. Родители отчаялись и забыли про меня. Я ушла в лес, так и не осознав утрату. Наверное, я погибла, а мой не упокоенный дух тревожил спокойствие людей. И господин Дантелиан дал мне второй шанс и цель в новой жизни – оберегать других.
Почему все их истории такие печальные? Не потому ли, демоны становятся злыми, что просто не видели счастья?
По лесу разнёсся женский крик.
Мы с шелти тут же остановились и повернулись на звук.
– Человек! – на нюх определила она, и тут же обернулась своим гигантским образом, – Залезай мне на спину, нужно помочь!
Без промедления я оказалась на широкой белой спине и мы понеслись в сторону крика. Жаль, у меня нет своих крыльев.
Достигнув места, первое, что бросилось в глаза, это женщина, лежащая вниз лицом в белом, больничном платье.
На нее, дружным рядом из трех существ шли демоны, отдаленно напоминающие тех, которые напали на столицу Темного мира. Правда, эти выглядели посвежее и ходили на двух конечностях. Хотя был такого же отвратительно серого цвета, с зубами, торчащими изо рта.
– Неприкаянные, – пояснила Шелл, сквозь рык, – вот такими становимся мы, если нас не спасет демон.
Я вытянула когти уже без особых усилий. Я точно знала, что сейчас мой глаз горит красным – цветом императорской демонической крови.
Закрыв собой женщину без чувств, Шелл бросилась на отвратительно кряхтящих существ, слету перекусывая одному голову, и еще одного сбивая с ног. За единственного непострадавшего взялась я. Приготовив смертоносные когти, я пошла на существо, готовясь нанести удар. Почуяв неладное, демон стал отступать, но недолго. Я перешла на бег, и на скорости пробила его грудную клетку. Тело само знало, как двигаться. Демон внутри меня отлично сражался.
Троица оказалась довольно слабой, и на них с у нас с Шелл ушло менее пяти минут.
А еще пару месяцев назад они напугали бы меня до потери пульса.
Расправившись с существами, мы поспешили к женщине.
Опустившись на колени, я подтянула ее за плечи, разворачивая к себе лицом. И чуть не вскрикнула.
Бледная, в белом изорванном платье, и синяками под глазами, лежала моя мама.
– Шелл, – опомнилась я, – прими обычный размер.
Убедившись, что опасности больше нет, собака снова стала белой шелти.
– Мам, – позвала я, чуть не плача, – очнись, мам!
Рита Дарквелл тяжело вздохнула и открыла глаза. Уж кого она точно не ожидала увидеть, так это пропавшую дочку.
Очнулась женщина мгновенно.
– Мия!? – воскликнула она, и сжала мою щеку, – ты не моя галлюцинация?
Если бы ты открыла глаза пару минут назад, то точно подумала, что у тебя психическая болезнь.
– Нет, мама. Ты как себя чувствуешь, что случилось?
Шелл толкнула меня мордой в подмышку, намекая, что лучше поговорить дома.
Если вы не знаете, как испортить сведание, то я вам сейчас расскажу.
Берем одну женщину, сбежавшую из психиатрической лечебницы, куда ее упрятал муж, добавляем ее дочь, которая практически тащила ее на руках, и трехглазую собаку, открывающую дверь толчком лап. Немая сцена и много возникающих вопросов вам обеспечено.
Мы зашли в тот момент, когда пара уже держалась за руки, но тут де отпрянули друг от друга.
– Девочки, приготовьте диван! Лестор, принеси успокаивающий чай, Кристофер – не мешайся, – раздала указания я и повела маму дивану, который близняшки мгновенно застелили.
– Мия, – все еще не веря, звала меня мама, – где ты была? Почему мы здесь, что это за место?
Я понимала, сколько у нее вопросов, но давать ответы была не готова.
– Отдохни, – попросила я, укрывая ее одеялом, – я тебе все расскажу, обещаю.
По ее отрывкам истории, я узнала, что Робертс упрятал ее в психушку, откуда она сбежала, но еще явно была под какими-то лекарствами. Речь мамы была сбивчивой, а взгляд мутным.
Поверив мне, Рита заснула, а я с облегчением выдохнула.
– Твоя мама? – спросила Виви, подходя ближе.
– Да, на нее напали демоны в лесу. Но есть еще кое-кто в нашей жизни, пострашнее демонов.
Проспала она до вечера, и все это время мы с Лидией продумывали, как ей лучше преподнести мою историю. Уилл, обещав зайти завтра и еще раз осмотреть маму, ушел домой, прощаясь с Лидией чуть дольше, чем требовал этикет.
Она начала просыпаться, и я поняла, что настало время давать ответы.
– Мия? – в который раз удивилась она, увидев меня, но на этот раз резко села на постели и тут же схватилась за голову, – я ничего не понимаю.
Я села на край ее дивана и осторожно прижала к себе, пока она не пришла в бешенство, как это часто бывало.