- Именно так, - ответил дядюшка Матэ. – Думаю, что и Нойоты не забывали о пророчестве. И их упорное уничтожение тех, у которого открывался колдовской дар, связано с тем, что они всерьёз опасались появления Истинного Мессии.
- Не могу сказать, что я их одобряю, но теперь ненависть Нойотов к колдунам хотя бы понятна… - пробормотал я. – Однако непонятно – при чём здесь Шоусси?
- А сам-то ты как думаешь? – мрачно спросил дядюшка Матэ. Я в ответ только плечами пожал. И почему мне кажется, что он знает больше, чем рассказывает?
«Мирон, ты тупой? – поинтересовался объявившийся Кэп. - Старик тебе практически открытым текстом намекает, что Нойоты и Вершители считают Шоусси Истинным Мессией».
«Да ты брешешь, - отмахнулся я, - какой из Шоусси некромант?»
«Вообще-то о его прошлом мы ничего не знаем, - отрезал Кэп. – И о даре…»
«Вот тут ты врёшь, - отрезал я. – Шоусси - Воздушный со склонностью к ментальной магии, это дядюшка Матэ сказал».
«Правильно, - ответил Кэп. – Я то же самое вижу. Только вот скрытой склонности к некромагии это никак не отменяет».
«Если скрытой – значит, дар не развит. И Шоусси ничего о нём не знал и не знает. Да пусть его кем угодно считают – неужели ты веришь, что Шоусси может кому-нибудь принести вред? Какой из него злой Мессия? А вот пешка в чьей-то изощрённой игре – это вполне возможно!»
«Не спорю, пусть даже так, - ответил Кэп. – Но твою миссию – собрать троих изгоев в этом мире - это здорово затруднит».
«А может наоборот – облегчит? – огрызнулся я. – Если уж тот менталист находится у Нойотов, то они рано или поздно выйдут на нас. И у нас будет возможность кое-что узнать. К тому же – главное, чтобы к Шоусси вернулась память…»
«Не боишься, что он превратится в бомбу замедленного действия?» - ехидно спросил Кэп.
«Не боюсь», - отрезал я. И сказал чистую правду. Шоусси я не отдам. Ни Нойотам, ни Вершителям.
- Вижу, ты понял кое-что… - заметил дядюшка Матэ, понявший, что мы с Кэпом ведём мысленный диалог.
- Понял, - ответил я. – Кстати, а что сумки, которые нам достались? Есть там что-то, что помогло бы пролить свет на эту историю?
- А вот сейчас и посмотрим, - ответил дядюшка Матэ. – Думаю, что чары, которые мешали мне их открыть, уже разрушились. Вот, смотри.
И дядюшка Матэ пошарил в углу повозки и достал мешок, из которого вытряхнул две поясные сумки. Их окутывало зеленоватое свечение, впрочем, почти сразу погасшее.
- Всё в порядке, - сказал старый мельник. – Моё заклятие разрушило чары. Посмотрим?
- Посмотрим, - согласился я и, взяв одну из сумок, развязал ремешок, стягивающий её горловину.
========== Глава 23. Талисман ==========
- Посмотрим, - согласился я и, взяв одну из сумок, развязал ремешок, стягивающий её горловину, а потом перевернул сумку и высыпал всё её содержимое. Кучка предметов оказалась довольно значительной. Однако многие предметы были насквозь обычными, такие у многих есть, кто собирается в дорогу.
Небольшой узелок со сменой белья, ещё один – с мягкими холстинными лентами, явно бинтами, две маленькие круглые деревянные коробочки с хорошо притёртыми крышками и одна бутылочка с каким-то настоем…
Дядюшка Матэ осторожно открыл их по очереди, провёл над ними ладонью, понюхал и сказал:
- В баночках – мазь от ушибов и ранозаживляющая, в бутылочке – кровоостанавливающее зелье. Ничего необычного, разве что качество очень хорошее, лучше, чем обычно аптекари продают.
Дальше были два мешочка-кошелька. Один, поменьше – с местными золотыми монетами – тинтами, второй, побольше – с серебряными аштинами и медными лепестками. Тоже ничего необычного – собираясь в дорогу, всякий берёт с собой деньги, вряд ли в этом мире додумались до кредитных карт… ан, нет… Ещё один мешочек с ровно нарезанными кусочками пергамента – на каждом надпись-обращение к разным лицам – видимо, местным банкирам - с требованием выдать подателю сего тысячу золотых тинт. Что-то вроде векселей или чеков. Аккуратно запакованные письменные принадлежности…. деревянный футляр для свитков. Две небольшие шкатулки из полированного тёмного дерева, инкрустированные золотой нитью… Вот их почему-то в руки не хотелось брать категорически…
Дядюшка Матэ провёл над ними рукой и сказал:
- Зачарованы. Причём заклятие на них наложено… Не самое приятное, да.
- И ты не можешь его снять? – спросил я.
- Не могу, - ответил дядюшка Матэ. – Но ты сможешь. Огонь может разрушить все чары.
- Я ж тут всё спалю… – попытался откреститься я. Но любопытство и меня грызло, так что следующие слова старого мельника я воспринял даже с некоторым облегчением.
- Твой Огонь сделает то, что ты от него хочешь, - сказал он. – Прости, но ты хотел уничтожить тела, и твой Огонь послушался тебя. А сейчас ты можешь попробовать вызвать Холодный Огонь, который уничтожит наложенные на шкатулки чары.
- А если всё-таки спалю?
- Ты же не хочешь, значит – не спалишь. Попробуй, не бойся, - улыбнулся дядюшка Матэ.
Я вздохнул и вызвал Огонь, мысленно разговаривая с ним, как с живым существом. Я просил его быть Холодным, уничтожить чары, но не трогать шкатулки.
И Огонь откликнулся. Мои ладони охватило льдисто-синее пламя, которое словно стекло с моих рук на шкатулки, окутав их прозрачным коконом. Оба кокона вспыхнули… и тут же погасли. Дядюшка Матэ провёл рукой над шкатулками и удовлетворённо сказал:
- Вот видишь – всё получилось. Твой Огонь слушается тебя всё лучше и лучше.
И он взял в руки одну из шкатулок и открыл её. К моему удивлению, я увидел в шкатулке грубой работы глиняную дудочку, а на лице дядюшки Матэ отразилось глубочайшее отвращение.
- Это ещё что такое? – удивился я. – Зачем дудочку так запечатывать?
- Это не простая дудочка, - ответил старый мельник. – Никогда не думал, что своими глазами увижу Свирель Последнего Дня. Пакостная вещица. С помощью её можно поднять умершего. Любого. И тот, кто поднял, сможет им управлять. Есть только одно ограничение – тело должно быть захоронено в тот же самый день, а поднято ровно в полночь. Поэтому во многих деревнях до сих пор сохранился старый обычай – караулить могилу. Друзья и родственники умершего в день похорон не уходят с кладбища до следующего утра. Благородные-то об этом уже подзабыли, а вот крестьяне – особенно тюхи – ещё помнят…
- И что теперь с этим делать? – спросил я.
- Уничтожить, конечно, - без колебаний отозвался дядюшка Матэ. – Эта вещь – даже не кол. Это трёхдневные пытки перед четвертованием. Неудивительно, что Вершители путешествовали в облике Нойотов. Нойотов никто обыскивать не осмелится, а вот нашу повозку…
- Понятно, - я вложил дудочку в шкатулку, закрыл её и, перебравшись к бортику, выбросил шкатулку, на лету вызывал Огонь, и на сей раз я искренне желал, чтобы от поганой вещички не осталось даже пепла.
Огонь и на сей раз меня не подвёл – шкатулка даже земли коснуться не успела, как с кончиков моих пальцев сорвались багровые полосы, и шкатулку охватило красное пламя, мгновенно ставшее чёрным. Было такое впечатление, что в огне корчится какая-то нечисть, мне показалось, что я даже слышал злобно завывание, а тогрух шарахнулся в сторону, но Огонь мой был безжалостен, и на обочину дороги приземлился уже лёгкий седой пепел.
- Отлично! – прокомментировал дядюшка Матэ. – Теперь мы знаем, что ты и Вершителям сможешь противостоять, если что…
Я улыбнулся в ответ, но тут же почувствовал слабость и лёгкое головокружение. Видимо, я ещё после прошлого Огня не восстановился.
- Голова кружится? – спросил дядюшка Матэ.
Я кивнул в ответ и получил глиняную бутылку с мутноватым, резко пахнущим содержимым. Резко, но не неприятно. Пахло травами и ещё чем-то, что я не мог распознать.
- Выпей, - сказал дядюшка Матэ. – Это травки, я впрок сварил. Помогут тебе восстановиться.