С осознанием собственной вины у нее всегда были проблемы.
Мими поскребла об дверь, но Роза, уткнувшись лицом в подушку, что-то невразумительно промычала в ответ. Надолго кошку не хватило, очевидно высокомерно фыркнув на нерадивую хозяйку, она ушла спать. Розе тоже отчаянно хотелось последовать ее примеру, но настойчивое вибрирование телефона нарушило планы.
Цокнув языком, она посмотрела на определившийся номер офиса и прикрыла глаза. Досчитала до пяти и как можно несчастнее протянула:
– Я вас слушаю, – закашлялась с таким надрывом, что приветствие секретаря отца пропустила.
Но он подождал, пока Роза самым безнадежным и умирающим тоном поинтересовалась: что, собственно, случилось в ее отсутствие?
– Герман Валерьевич просил передать, что сроки перед подачей документов на участие в выставке подходят к концу.
– А Зиночка?
Вся нагрузка обычно висела на главе маркетингового отдела и ее команде. Розе же доставалось роль пятого колеса – работу не тормозит и то ладно.
– Ей тоже об этом напомнили, –- ответил Владислав.
– А Герман Валерьевич ведь в курсе, что я болею? – подперла Роза ладонью плечо.
Стоило вспомнить про мнимую болезнь из-за которой она и не вышла сегодня на работу, как заболела голова.
– Конечно, но…
Это самое «но», окончательно испортило ей настроение.
– Ладно, – решилась и смирилась с тяжелым разговором она. – Соединишь меня с ним?
Владислав без лишних слов выполнил ее требование.
Отец столь прытко не ответил, только рявкнул:
– Жди.
И продолжил разносить подчиненных. Кто-то совсем тонким и несчастным голосом пытался извиниться и объясниться, но начальник только и говорил про косяки, сроки и срыв поставок.
Широко зевая, Роза продолжала слушать чужой разговор. И почему только она не пошла в другую профессию? Туда, где папочка не смог бы ее контролировать.
В телефоне загремело, а потом и вовсе загрохотало. Янко-отец громко и нецензурно выругался, и с кряхтением приподнял упавшее средство связи.
– Роза, ты тут? – спросил он.
А дочь не удержалась, чтобы не сказать:
– Нет, дома, – и, чтобы надавить на жалость, добавила: – Болею.
– Почему ни тебя, ни твоего оболтуса нет на месте? – словно и не расслышал ее отец.
Роза замолчала и шмыгнула носом. Получилось это совсем не по плану, а просто от эмоций.
– Я не знаю, – слезы полились ручьем, а голова заболела сильнее. – Мы вроде как не вместе больше.
– Совсем? – поинтересовался отец.
Отвечать она не стала.
– Ладно. – Герман Валерьевич смягчился. – Отдыхай и лечись.
Отключился. А Роза еще долго слушала тишину, продолжая держать телефон у уха. Так и заснула.
Глаза она открыла, когда в комнате царил вечерний полумрак. Было душно и ей пришлось открыть окно, чтобы впустить свежий воздух, и окончательно прийти в себя.
Неспешно покинула комнату под требовательное и затянувшееся мяуканье оголодавшей Мими, дошла до кухни, где сначала накормила кошку, и только потом припала, как путник пересекший пустыню, сама к воде.
Жизнь возвращалась с каждой выпитой каплей. Конечно, воспоминания о расставании заставляли ее поморщиться, но уже не так сильно.
Что она себе другого не найдет?
Роза Янко хмыкнула.
А в коридоре ее неожиданно ожидал сюрприз – большой фирменный пакет продуктового магазина, где была аккуратно сложена готовая низкокалорийная еда, небольшая корзина с фруктами и маленький пакетик с лекарствами.
Улыбаясь, Роза достала телефон и набила сообщение: «Спасибо, папочка».
8.3
Проходить повторное собеседование – всегда страшно. Проходить собеседование, на которое тебя никто не звал – вдвойне. Но отоспавшаяся и тщательно обдумавшая свой поступок Инесса все-таки стояла у приемной Песцова ровно за полчаса до начала рабочего времени.
По плану следовало его просто подловить, как только он придет и поставить перед фактом.
Она – Инесса станет его секретарем на замену. Почти безвозмездно.
Она набрала воздуха в легкие и решительно толкнула дверь. Признаться, ей и в голову не приходило, что Тимур Аркадьевич мог уже быть на месте. Но тот удивленно развернулся, когда отвлекся от компьютера своего секретаря и поинтересовался: