Ничего. Звенящая пустота в мыслях только еще больше взбесила Розу.
Зато на тумбочке обнаружилась ее сумка в целости и сохранности, а рядом и ключ, под которым лежала записка.
– Твой номер этажом ниже, – вслух прочитала Роза и застыла, вспомнив мужчину, к которому попала в номер вчера.
Внизу записки, даже было заботливо добавлено: «Сдал твою одежду в химчистку».
И подпись – Олег.
Роза взвыла, скинула тапки и упала на кровать, где спряталась с головой под одеялом.
– Этого не может быть, – в спасительной темноте прошептала она.
Было невыносимо душно, но она снова и снова качала головой, повторяя как заведенная:
– Нет. Нет. Нет.
Затем выбралась из жаркого, но мягкого плена и, широко раскрыв глаза, решительно уставилась на умиротворяющий пейзаж, что висел на стене напротив нее.
Об этом никто и никогда не узнает.
10.1
***
Тимур в очередной раз заметил, что стоило ему сделать хотя бы малейшее замечание по поводу недовольства в работе своего нового секретаря, как та утыкалась взглядом в пол и принималась что-то там рассматривать. Возможно с ее стороны керамическая плитка под их ногами выглядела как-то особенно интересно, но он готов был признать, что такая реакция Инессы его напрягала.
Поэтому, когда через час она заглянула снова, Тимур просто молча кивнул. Но и тут не угодил.
Инесса взяла протянутые им бумаги обратно и удивленно моргнула.
– Всё правильно? – немного испуганно поинтересовалась она.
– Вполне, – соврал Тимур.
Исправит ошибки он потом самостоятельно, когда останется в одиночестве. Тимур ей даже улыбнулся, не размыкая при этом губ, и проявил уважение, когда не поспешил тут же вернуться к прерванной работе над проектом.
– Точно? – снова спросила Инесса.
Он кивнул.
– И что? – тем не менее никак не уходила она. – У вас совсем никаких замечаний?
Присущие ему – честность и прямолинейность чуть не сбили его с намеченного плана по общению в собственным секретарем, но внутреннее чутье подсказало ему не связываться со Злобиной.
– Все просто прекрасно.
Произнес он с нажимом, в ответ Инесса карикатурно изумленно приподняла бровь и прищурила требовательные зеленые глаза. Открыла было рот, чтобы продолжать упрямиться и дальше, но только тяжело вздохнула.
А мгновением позже ушла.
Тимур же довольно вспомнил, что завтра у него командировка. А значит он сможет не думать о странностях своего секретаря хотя бы пару дней. Он потянулся в кресле и вернулся к работе, молниеносно сосредоточиваясь на расчетах и чертежах.
***
Будто на тот случай, если бы кто-нибудь спросил, что именно Инессу раздражает в ее новом начальнике, она заранее заготовила ответ.
Для начала – его сгорбленная спина. Сколько бы раз она не заходила к нему, постоянно натыкалась на склонившегося над столом Песцова, сосредоточено обитающего во внутреннем мире вычислений и фантазий. Мягкое в этот момент выражение его лица сразу сменялось на хмурое, стоило ему с запозданием заметить, что кто-то вмешался в его рабочий процесс. К тому же он не всегда отзывался или слышал ее вопросы. И если первые два дня Инесса думала, что Тимур над ней издевается, то потом догадалась – он просто отключается от реального мира. И, если иметь начальника, затерянного в стране своих фантазий, могло показаться чем-то необычным, то для Инессы же стало полным кошмаром.
Больше всего она ненавидела, когда ее игнорировали. Хотя нет, на первом месте тут стояло – когда ее бросали. Равнодушие же выводило из себя. Но Песцов делал это абсолютно неосознанно, и всегда признавал свой промах.
– Простите, – спокойно заявлял он, спрятав глаза за длинной челкой. – Я пропустил, что вы сказали.
Конечно, когда ему было нужно, Песцов становился сосредоточенным и внимательным. Инесса же в сферу его интересов явно не входила. Пока что по крайней мере.
Поэтому для того, чтобы хотя бы что-то изменить она нарочно стала допускать ошибки. Тимур Аркадьевич хмурился и терпеливо объяснял спорные моменты. Инесса якобы стыдливо опускала взгляд в пол, отчасти скрывая довольную ухмылку. Способ возможно опасный, но действенный. Песцов объяснял ей снова и снова, как внимательный и чуткий руководитель, однако стоило выполнить работу верно, как все возвращалось на свои места.
Но очевидно пришло время для нового плана.