Хотя бы кто-то спит крепко, – уныло порадовался он, а потом глаза и у него самого устало прикрылись, а от уютного тепла ее тела, навалилась дрема. Тимур, погружаясь в сон, только собственнически придвинул Инессу Злобину вплотную к себе.
И впервые проспал.
Полностью дезориентированный, Песцов покрутил в руках, как оказалось совершенно бесполезный будильник.
– Прости, – из ванны с зубной щеткой в руках виновато выглянула Инесса. – Он прозвенел, и я по привычке его отключила.
Отрешенно от пытался строго нахмурится, но не смог. Пал жертвой заспанного лица Злобиной, которая уже с энтузиазмом осматривала содержимое его холодильника.
– По пути кофе попьем, – потянул он ее за собой в спальню одеваться.
Одевались они также долго. Ему вообще было тяжело сосредоточиться, пока перед ним мельтешила Инесса, впопыхах натягивающая колготки и юбку. Сдался он на третьей застегнутой пуговице у блузки, стянул ее с одного плеча Инессы, покрывая светлую нежную кожу быстрыми поцелуями.
– Работа ждет, – сказал он, но не сделал и попытки остановиться.
Инесса дразнящим жестом облизнула нижнюю губу и ожидаемое предложила:
– Давай пропустим? Скажем, что заразились от Розы.
– Беременностью? – хмыкнул он. – Боюсь, Германа Валерьевича хватит второй удар.
Злобина поерзала на месте и быстро закивала головой:
-– Тогда, так и сделаем! – потом осеклась, глянула на настенные часы и выругалась: – Ох! Совсем забыла, что обещала с Розой к врачу сходить.
Умоляющими зелеными глазами, способными вытянуть из кого-либо душу, она уставилась на него. Вытянула губы, быстро чмокнув Песцова:
– Ты же меня отпускаешь, Тимур Аркадьевич?
***
Все закончилось тем, что он отвез притихших и изнывающих от ожидания девушек до платной консультации и только потом прибыл на работу. Даже, не заходя в собственный кабинет, он подхватил со стола секретаря приготовленные заранее документы и поспешил на собрание, на которое, и так уже бесстыдно опоздал.
Заходить внутрь перед самым его окончанием он не стал.
Но зато успел к самой разборке.
Тимур стоял как раз рядом с Олегом Потрепаловым, приехавшим к ним по просьбе Германа Валерьевича Янко, и терпеливо ожидающего свою встречу. Они успели перекинуться парой дежурных фраз, когда дверь распахнулась, выпуская первым Юлиана. И Пирогов с совершенно безумным лицом, отчего казался слетевшим с катушек, вдруг внезапно двинулся именно на них. Предупреждающе, каким-то шестым чувством, ощущая витающие в воздухе неприятности, Песцов тронул клиента за рукав пиджака и кивнул в сторону коллеги.
Он только хотел спросить: все ли между ними нормально? Но не успел.
Развернув, Потрепалова к себе лицом Юлиан со всего размаха бросился на него. Выходившие было из зала для совещаний, люди остановились привлеченные шумом, но не предприняли ни единой попытке помочь Песцову остановить сумасшествие Юлиана.
Тимур с тоской вспомнил такое заманчивое недавнее предложение Инессы и пожалел, что не остался сегодня дома.
Решительно он схватил Юлиана сверху, стаскивая его с перепуганного и злого Олега, но успокоил их только громогласный вопрос Германа Валерьевича Янко:
– Что здесь происходит?
Прогнав любопытных сотрудников, их троих словно провинившихся школьников закрыли в кабинете большого босса, и Герман Валерьевич принялся просверлить тяжелым взглядом каждого по очереди.
Тимур тут же стал непринужденно рассматривать картины на стене, Олег Потрепалов терпеливо прижимал к лицу пакет с замороженным льдом, а сам зачинщик сидел, нагло закинув ногу на ногу.
– Твое поведение вышло за рамки дозволенного, – произнес Янко, выдержав драматическую паузу, и бросил ему чистый лист бумаги и ручку. – Пиши, – пока еще мягко потребовал он, намекая на заявление об увольнении по собственному желанию. – А потом мы решим, как возместить Олегу Дмитриевичу принесенный ущерб.
– Я – один здесь плохой, да? – с иронично насмешкой покачал головой Юлиан. – Остальные все идеальные: как например, толстяк, который крутит романы с чужими девушками.
Олег бросил на него обозленный взгляд, но не стал ничего говорить в ответ.
– Или сама Роза! – продолжил Юлик. – Подумать только променять меня на него! А чего стоит вторая ваша дочь, – ткнул он обвиняюще пальцем в Янко. – Или кто она там вам? Падчерица? Как вам вообще в голову пришло устроить ее на работу следить за всеми?
Уголки губ у Германа Валерьевича дрогнули, и на лице его появилась наглая немного гордая улыбка.