- Оставьте, - Фенфанг удобно откинулась в кресле, - правосудие сможет призвать к ответу лишь его кости, для остального уже слишком поздно. Пусть мертвые лежат в могилах. Даже такие.
- Скажите хотя бы его имя!
- Оно вам ничего не скажет, хотя я могу утолить вашу жажду знаний, его звали точно так же, как вас – Даррен.
Меня охватило странное волнение, ладони сами сжались в кулаки. Чувство промелькнуло подобно удару молнии и тут же исчезло. Мисс Фенфанг пристально смотрела на меня.
- Даррен, с вами все в порядке?
- Ах, да, конечно, просто задумался. Рассказанное вами в высшей степени невероятно…
- Прямо как истории, что вы пишете, верно?
- Да, наверно…
- Именно они та причина, по которой вы сейчас сидите напротив меня. Замечательные произведения: «Старый замок», «Ночной шторм», «Цветы, призывающие мертвых» и многие другие. Откуда вы берете свои идеи?
- Никогда не задумывался об этом, честно говоря. Образы сами возникают в голове, остается лишь потянуть их за ниточку, и они перерастают в рассказ. Достаточно слова, предмета, облика неведомого создания, чтобы запустить процесс.
- Так просто?
Я усмехнулся:
- Если бы. Будь все проще, я выдавал бы несколько рассказов в день и давно нагнал бы по их количеству того же Роберта Говарда.
- Тогда вам повезло, - госпожа Фенфанг облокотила руку с трубкой на подлокотник, цепочки тихо звякнули, - я предлагаю вам шанс не только нагнать ваших коллег, но и превзойти их.
- Как? – У меня начали просыпаться смутные догадки о том, что от меня хотят.
- Вам всего лишь надо будет записать истории, которые вы услышите в случае согласия.
Теперь догадки оформились полностью. Ну конечно! Фенфанг всего лишь очередная скучающая дама, страдающая от «отличных идей для книги», которые кажутся ей замечательными, только сама она не в состоянии перенести их на бумагу, поэтому пригласила какого-никакого писателя. Из тех, что подешевле.
- Простите, - начал было я, - понимаю ваше желание, только боюсь вас огорчить, все может оказаться не так просто, с чужими идеями трудно работать и намного дольше, чем со своими.
- Речь идет вовсе не об идеях. Знаю, что вы подумали, но уверяю вас, Даррен, вы не пожалеете, а потраченное время будет щедро оплачено. Только учтите, если согласитесь, назад дороги уже не будет.
Она сидела окутанная дымом, глаза блестели, отражая бушующее в камине пламя. Откуда-то снаружи раздался рокот грома, а потом мне почудился тягучий грохот, словно очень далеко некто бил в невероятно огромные барабаны, к ним примешалось непонятное бурчание, столь же далекое и грозное. Звук доносился из-за окна, скрытого шелковыми занавесками.
- На какую улицу выходит это окно? – Поинтересовался я.
- Какая разница? – В голосе хозяйки послышалось легкое раздражение, - вы согласны на мои условия? Тщательно обдумайте ответ.
Обстановка дома вдруг показалась мне не такой уж и мирной. Я понял, что не слышу ничего, кроме потрескивания поленьев в камине и непонятного смутного гула с улицы, ничуть не походящего на шум дождя. Захотелось подойти и отдернуть занавески, впустить хоть немного серого света пасмурного дня. Желание было почти невыносимым. Фенфанг ждала.
Я взял себя в руки. Черт побери, Даррен! Тебе ведь обещают заплатить, что такого, если ты поможешь одинокой женщине исполнить ее маленькую литературную мечту? В конце концов у меня хватает времени.
- Хорошо. Я согласен.
Госпожа Фенфанг тут же поднялась, она опять улыбалась.
- Идемте со мной, я покажу вам кое-что.
И она повела меня вглубь дома. Мы миновали пару коридоров, тускло освещенных желтоватым светом маленьких китайских фонариков. Внутри столь небольшого жилища оказался самый настоящий лабиринт!
Хозяйка открыла ключом железную дверь, покрытую местами ржавчиной, и моему взору открылась ведущая вниз лестница. Фенфанг взяла со столика рядом фонарь и начала спуск первой.
- Осторожно, ступени могут быть скользкими, - предупредила она.
Стены вдоль спуска представляли из себя сплошной монолит из песчаника, покрытый зелеными потеками, откуда-то сверху просачивалась влага.
- Моя семья купила этот дом еще в далеком тысяча восемьсот девяносто четвертом году у его предыдущих владельцев, но жить здесь я начала относительно недавно. Когда в тысяча девятьсот двадцать шестом в Китае начался Северный поход - милитаристы сошлись в борьбе за власть с коммунистами - стало ясно, что стране приходит конец и прежнее величие ей уже больше не вернуть, многие мои богатые соотечественники спешно эмигрировали. Так же поступила и я. Самым сложным было перевезти ту небольшую коллекцию, часть которой вы видели в зале. Однако, это сущие мелочи по сравнению с главным сокровищем.