От чаю, коньяка и отпустившего все силы воли облегчения.
Непроизвольно тяжело вздохнув, он уж собрался с большим сожалением отказаться, но его отвлекли странные звуки где-то в коридоре, приближающиеся к кухне, нечто напоминающее постукивание по полу. Усилившись, звуки вдруг оборвались. Игнат недоуменно уставился на дверь, которая, дернувшись пару раз, начала медленно открываться.
В образовавшуюся щель просунулось небольшое свинячье рыльце, подтолкнуло створку, и, процокав по полу копытцами, в кухне появилась пегая маленькая свинка, серого окраса с темными пятнами. Стрельцов оторопел от такого театрального появления, словно прилет инопланетян наблюдал, и даже заподозрил, как тогда, у дверей в квартиру, что от усталости и стресса он того, сдвинулся немного разумом в восприятии окружающей действительности. Или много.
— А вот и Степан Иванович собственной персоной, — представила Инга животное с особой серьезностью, прямо как директора предприятия какого при авторитете.
— Это тот самый боевой хряк? — начал выяснять Стрельцов, приходя в разум.
— А то! Зверюга, говорю вам! — сделав «страшное» лицо, уверила с воодушевлением Инга.
Кабанчик покрутил недовольно рыльцем, подошел к гостю и принялся обнюхивать его ногу.
— Кусается? — настороженно спросил господин Стрельцов
— Наверняка! — рассмеялась Инга. — Характер у него, скажем прямо, вполне свинский.
Стрельцов рассматривал «зверюгу», недовольно обнюхивающую его брючины, и подумывал о том, что засады сегодняшнего дня, пожалуй, рановато считать законченными. Свинтус, вынюхав все, что ему надо, недовольно хрюкнул и повернулся к Инге.
— Нет, Степан Иванович, — обратилась к питомцу хозяйка, — ночью никого не кормят!
Кабан хрюкнул с явным неодобрением, проделал некие движения ушами и маленьким хвостиком, чуть повернулся тельцем в сторону Игната, словно кивнул на него.
— А это гость неожиданный, его потчуем, — пояснила Инга, словно с человеком диспут вела.
Свинья хрюкнула с явным намеком на пренебрежение типа: «Да ладно, какой такой гость?»
— Важный гость, дорогой, — утвердила в ответ хозяйка. — А вам, Степан Иванович, от ночных посиделок ничего не перепадет, у вас, знаете ли, диета! Можете идти почивать далее.
Вы бы что в такой ситуации подумали? Вот-вот! Стрельцов аж взбодрился умищем, придя к выводу, что это не он того, ку-ку, а Инга несколько, скажем так, не в себе. Стрельцов даже рассматривать ее принялся, видимо, пытаясь обнаружить признаки ненормальности на лице.
Признаков не наблюдалось, ни явных, ни намекающих, но она перехватила этот его изучающий взгляд и звонко рассмеялась. Спохватилась, что громко, и прижала пальцы к губам, продолжая посмеиваться.
— Не удивляйтесь, Игнат Дмитриевич, — успокоила его сомнения она. — Степан Иванович у нас товарищ серьезный, член семьи, можно сказать, большой ее критик и блюститель нравственности. Он абсолютно все понимает и требует к себе уважительного отношения.
На лице Стрельцова отразились сильные сомнения по поводу ума Степана Ивановича и его хозяйки иже с ним. На что кабанчик шустренько развернулся всей тушкой, уставился глазами-бусинками на Игната и хрюкнул.
Вот верьте не верьте, но на его морде отразилось предупреждающее недовольство, и хрюк этот имел интонацию предупреждения перед нападением, и хвостик как-то дернулся из стороны в сторону с тем же намеком.
Боевой хряк, итить его!
— Ладно вам, Степан Иваныч, — урезонила Инга «члена семьи». — Игнат же Дмитриевич с вами не знаком, вот и выказывает сомнения в ваших свинских способностях.
И тут до Стрельцова дошло, что она просто умирает со смеху, еле сдерживается, чтобы не расхохотаться в голос, наблюдая за его реакцией и всеми эмоциями, отражающимися у него на лице.
Так! Что там? Переутомление и стресс?
— Все, Степан Иваныч, свободны! — объявила об окончании представления Инга. — Вам здесь не обломится!
Кабанчик громко хрюкнул — уж извините — пренебрежительно! Подошел к своим мисочкам возле холодильника у стены, обнюхал их, удостоверившись в постулате «не обломится», потом быстренько засеменил к двери, юркнул в щель и застучал дробно копытцами, удаляясь от кухни.
И, черт побери, весь его свинячий зад и окорочка выражали полное порицание и неодобрение ситуации, гостя этого ночного и веселящейся хозяйки!
Инга, не забывая о спящих в доме, тихонько рассмеялась, встала, закрыла за удалившимся на покой Степаном Ивановичем дверь кухни.
— А как он вошел? — спросил Игнат с неподдельным любопытством.