Кате в Новый год идти было некуда. После оголтелого марафона подготовки к Машкиной свадьбе она на полном скаку остановилась и оглянулась. Оказалась, что вокруг никого нет, а те кто есть не интересны. «Значит, так тому и быть, – решила девушка, – как в старые добрые времена сядем за стол с родителями, соседями, а главное – наверняка с Максом.»
Макс пребывал приблизительно в таком же состоянии. Последние два Новых года он встречал в армии. Так что вполне был рад встретить год с семьей, особенно, учитывая его «замечательное» настроение. «А что? Шикарный полный стол домашней вкусной еды под интереснейшие разговоры о работе и даче с Лебедевыми и занимательнейший Голубой огонёк по телевизору. Тоска! И спать-то не уйдешь, – бухтел про себя парень, – вытащат из кровати в любом случае».
После долгих дебатов новогодний стол накрыли у Губкиных. Практически сразу после боя курантов, чоканий и выдачи подарков «от Деда Мороза» Максим с заговорщицким видом уволок Катюшку в коридор и предложил слинять на улицу. Катерина, уставшая отбиваться от настойчивых просьб родителей попробовать «совершенно обалденный салатик», «офигительную уточку», «тающую икорочку», а также многое другое не менее деликатесное, немедленно согласилась.
Морозы отступили, и праздничная ночь оказалась по-зимнему комфортной. Из домов, подобно Кате с Максимом, уже выходили первые нелюбители застолий. Люди прохаживались прямо по проезжей части, поздравляя друг друга с Новым годом.
Губкин захватил из дома пакетик бенгальских огней. Он зажег две палочки и одну протянул девушке:
– Ничего, если мы просто помолчим? – предложил молодой человек и, чопорно согнув руку в локте, предложил спутнице держаться за него. Ему не хотелось разговаривать, но и не хотелось, чтобы между ним и Катей висело напряженное молчание. Максу необходимо было немного настроиться на Катюшкину волну. Пока он не совсем представлял, как общаться с ней новом статусе. Все знаки внимания казались парню искусственными и фальшивыми.
В свою очередь Катюшка в полной мере отдавала себе отчет в том, что все знающие о страстном романе Макса и Маши, увидев с ним под руку Лебедеву, дадут волю своим домыслам, и слухи по дому поползут с удвоенной силой. «Плевать мне на них», – девушка решительно просунула руку под предложенный парнем локоть, другой рукой вырисовывая в темноте светящиеся фигуры.
Возвращаясь домой, Максим решил, что пора заявить о своих намерениях, и при входе во внутренний коридор молча попридержал Катюшку и, вжав в угол, принялся целовать. К его большому удивлению, Катерина принялась вырываться и молотить его по спине.
– Ты что?
– Не смей меня ТАК целовать! – прошипела возмущенная Катя изумленному парню.
– Как ТАК? – опешил Губкин.
– Ты сейчас не меня целовал, а Машу.
– Сбрендила?! – чуть не в голос воскликнул Макс, но тут же перешел на приглушенный шепот, – как, интересно, ты отличаешь, кого я целую, тебя или Машку?
– Это видно по глазам. Так вот сейчас ты даже не посмотрел на меня, чтобы образ Манюни не испортить.
– Шиза! А я ещё думал, что это у меня проблемы с головой.
– Тебя никто не просил целоваться. Мы с тобой договаривались на дружбу, – завершила разговор Катерина и быстро юркнула в свою квартиру. Поцелуй Максима испугал ее. Он не был нежным, скорее собственническим. И тем не менее это был хороший знак. Значит, Губкин все-таки думал о ней.
***
Домкратова полноводная река жизни несла далеко от страстей его друзей. Сообщив Максу о дате свадьбы, сам Сашка двадцать девятого декабря даже и не вспомнил о ней. Они с Юленькой готовились к встрече Нового 1985 года. Её предки планировали праздновать у родни, оставив квартиру в полное распоряжение влюбленных. Девушка пообещала родителям, что не останется на всю ночь наедине с молодым человеком, поэтому Алекс предложил позвать молодоженов Машку с Димкой.
Несмотря на довольно позднее приглашение и прямо-таки неприличное отсутствие Домкратова на свадьбе, новоиспеченная чета с радостью откликнулась. После двух дней непрерывного веселья им и самим хотелось справить Новый год в более спокойной обстановке.
Глядя на скромнягу Домкратова, по-хозяйски обнимавшего Юленьку, Мария радовалась, что осенью на день рождения к ней так удачно зашла Аня со своей двоюродной сестрой. Очень уж светился блаженством Алекс, да и Юлькина суровость, которая резанула тогда при первой встрече, исчезла без следа. Они явно подходили друг другу, оба темноволосые с худыми лицами, спортивные и подтянутые.