– Нам сюда. Полагаю, здесь будет удобно в полной мере насладиться завтраком, который мы так и не отведали.
Эльф потерял дар речи. Потом лихорадочно приложил руку к створке, а когда отнял, на поверхности отпечаталась узкая вытянутая пятерня с тонкими пальцами, явно не человеческая – слишком изящная для мужской, слишком крупная для женской. За дверью была огромная… можно бы сказать, что пещера, но в центре под сводом клубилось молочное сияние, откуда падал рассеянный, но достаточно яркий свет. Возвышающиеся поблизости и в удалении каменные стены, которые поднимались на десятки метров, были усеяны выступами, где росли деревья и журчали ручьи, низвергаясь вниз с одного яруса на другой звенящими тонкими водопадами. А в центре вцепилось в почву узловатыми и выпирающими на поверхность корнями огромное дерево, в котором некогда кто-то устроил себе дом. Вход зиял пустым проёмом, но в целом всё было нетронуто.
– Ты знал про это место? – спросил потрясённый Эрреонд, не заметив собственного перехода на фамильярное “ты”.
– Нет, я просто почувствовал, что этому уголку не следует оставаться заброшенным в доме, который построил эльф. Ведь и мой скромный кабинет тоже странным образом оказался здесь, поэтому я чувствую подобные инородные включения. Ну, а постаравшись, могу проложить любой путь. Ведь выбор путником того или иного направления можно спрогнозировать, а я мастер прогнозов. И коль скоро мы перешли на “ты”, так это и оставим, поскольку я уже изрядно устал от официоза. Итак, ты можешь привести это место в порядок, чтобы два путника могли с удобством перекусить?
– Кхм… я прошу извинить мне невольное панибратское обращение…
– Ох, какие же вы эльфы порой зануды. Слово как фейри, вылетит – не поймаешь. Давай уже оставим как есть, и ты не ответил на мой вопрос.
– Да я, собственно, как раз прислушиваюсь к местному фону, чтобы настроиться на него и внести коррективы. – Эрреонд крутанулся на месте, определяя все узловые точки, на которые нужно было разом воздействовать. – Да… вот… сейчас!
На этот раз пришла очередь дракона тихо охать в восторге. И было отчего. Дверной проём заплели молодые побеги, которые стремительно утолщались, превращаясь в непроницаемое дверное полотно на гибких петлях. Окна затянули тончайшие древесные пластинки, обесцвеченные до почти полной прозрачности, что дало мутноватое подобие стёкол. Прямо из стен выросли шкафчики и полки, а также лёгкие откидные столики. Эльф задумался было над тем, как развить из лозы и отделить от стеблей стулья, когда вспомнил слова Ремира о содержимом мешка. Сунув руку в горловину, он подумал о деревянной мебели с сиденьем, и пальцы нащупали резную спинку кресла. Уже зная, что представлять в качестве образца для поиска, Эрреонд быстро получил второе такое же.
– Но... как? – С вытаращенными глазами дракон разглядывал и ощупывал поверхность окна. – Это же невозможно!
– Что, и нудные эльфы умеют удивлять? – усмехнулся перворожденный. – Я всего лишь удалил из волокон краситель, который всегда в них присутствует, а затем максимально растянул стенки тех частичек, которые составляют структуру древесины. И. конечно, немного магии, куда же без этого. – Архитектор подошёл к окну и вгляделся в смутно виднеющиеся сквозь мутную пластинку обрывы. – Надо бы сюда переселить маленький крылатый народец. Там, в каменном мешке, они не имеют места Силы, и потому не могут рожать детей. Здесь у них снова будет шанс возродить свой клан. А в этих деревьях когда-то жили эльфы. И, может быть, снова будут жить. Я, во всяком случае, буду сюда наведываться.
– Ты меня ещё раз удивил, – тихим голосом произнёс Филагх. – Глядя на твой всегда отстранённый, холодный взгляд, и слыша манерную речь, никогда не подумал бы, что ты способен о ком-то позаботиться.
– Я отщепенец. Да что там, у меня не осталось близких. Кто-то умер от болезни, кого-то сразил вражеский клинок, некоторые ушли в другие миры, и вестей от них нет. А эти, крылатые, всё-таки дальняя родня. Корни у нас общие. Ты знаешь, что имея место Силы, они могут увеличиваться в размерах до обычного среднего роста эльфа? – Эрреонд снова с удовольствием посмотрел на удивлённую морду дракона. – И вот я выяснил, что Капитан этих летунов приходится мне дольним родственником по материнской линии, сколько-то-там-юродный кузен. А своих надо поддерживать, это закон жизни, закон рода. Хотя, если гниль в ком-то, таких лучше выпалывать. Впрочем, ладно, это всё лирика. Мы ведь собирались поесть, и времени у нас немного.