Сама Надя двигаться не могла по причине, как она сказала "дикого спазма" в области кишечника и, аналогичного дикого, спазма в области сами понимаете чего.
Я сбегал в столовую и раздобыл там хороший кусок брезента, которым укрывают картофель в погребах, чтобы его не поели крысы. Мы завернули Надежду в брезент и, волоком по снежку, по снежку потянули вдоль по Питерской, да огородами до ее дома родного.
Пустой поселок, ни души впереди, и вдруг с налета с поворота появляется в розвальнях местный участковый милиционер Никита Христофорович Скарлатов, очень похожий на Аниськина и Фантомаса в одном лице.
ЦИТАТА
- Чего грузытэ?
- Да вот, невесту украли...
- Ме-е-ее...
- Э, щутник, кагда будещь делать щашлик из этот невеста, не забуд пиригласит... Щутник.
"Кавказская пленница"
ЦИТАТА
Некоторые девочки из 10-го, стыдно сказать, "Бэ" ходили смотреть "Фантомаса"! А у него голова, стыдно сказать, неприлично выглядит!
"Красная Бурда"
В действительности он знал, конечно, что мы - говноуборщики. Об этом знала вся деревня, поэтому поинтересовался просто, куда это и что это мы волочем, на ночь глядя. Я просто кожей почувствовал, как напряглась под брезентом Наденька, внутренне умоляя нас не выдавать и не позорить ее на весь околоток. Более того, как мы узнали от нее позже, Никита, любитель всего большого, ухлестывал за ней, да и сам был по нраву бухгалтерше за его честность и принципиальность в борьбе с расхитителями и несунами народного добра.
Из положения легко и играючи вышел Антон.
- Да вот дядя Степан попросил не все из выгребной ямы в говновозку складывать, оставить немного и привезти ему в огород, как органические удобрения. Хотите посмотреть?
Никита завелся, дескать, когда же это все кончится! Летом с полей тащат, хлеб, овощи всякие, солому, зимой даже - что-нибудь да найдут попереть. Вот даже до говна добрались!
Но смотреть не стал.
Да, российское воровство имеет настолько глубокую и самобытную историю, что его, пожалуй, можно сравнить только с нравами древней Спарты, где воровство считалось лучшим доказательством ловкости и проворства мужчины. Если ты мужик, укради для меня коня, и баба будет твоей на эту ночь. Эту эстафету перехватили цыгане, а развили, только более интеллектуально, простые русские парни.
Вспомним, в старинных русских народных сказках положительные герои по волшебству получают все сразу. А постоянная, методичная работа - зона особой нелюбви. Даже фольклорные богатыри, на которых с детского сада воспитывается юное поколение страны Советов, вместо того, чтобы работать, промышляют разбоем или развлекаются бессмысленными драками. И, кроме того, есть еще одна из самых главных причин неизбывного российского воровства - это ненависть к государству как беспощадной силе, бесконтрольно распоряжающейся богатейшей в мире страной. Украсть у государства - святое дело, и тем самым отомстить ему за все унижения.
Ну и романтика еще. Украл - выпил - в тюрьму.
Ну, начинается! Сейчас он еще и в политику полез, крендель в скафандре.
МГ.
АМСТЕРДАМ
Очень интересную теорию по поводу бесконтрольной силы государства и людей, стоящих у власти, поведал мне принц Виллиам-Александр, когда, переодевшись в "рэднэка" грузчика приходил навестить меня в госпитале Сант-Андреус в Амстердаме.
Он сказал, что не для кого не секрет, что правительства всех стран от Гватемалы до Швейцарии, и от России до США коррумпированы с ног до головы, что бы они ни говорили по поводу демократии, правопорядка и неподкупности. Однако когда речь идет о продажности одного чиновника, спешащего удовлетворить свои частные плотские интересы, это одно. Политика всего государства, это, как говорят у нас на Финч Авеню, вторая большая разница.
Голландия приняла в недавнем своем прошлом закон, разрешающий продажу наркотиков и употребление их в местах особо отведенных.
Места особо отведенные, это любые места, где только возможно. Закон строго соблюдается, продажа и употребление наркотиков производится.
Государство контролирует ситуацию.
Более всего наркотики употребляют не трудолюбивые буры-крестьяне из провинций, не банковские клерки, и даже не, обезумевшие от свободы, туристы из солнечной Алабамы. Наркотики более всего употребляют марокканские, суринамские и турецкие иммигранты. Этот пипл с детства был взращен на употреблении наркоты, он вошел к ним с молоком матери, так же покуривающей хэш. И все следующие поколения будут взращены на этом, и будут курить и ширяться.
И именно этому пиплу дана зеленая улица в получение вида на жительство в Голландии, с последующей пожизненной выплатой пособия по безработице, потому как никто из них работать не будет никогда. Это не принято.
Так зачем же государству брать на себя обузу такую и тащить груз финансовой ответственности. Да потому что этот пипл является основной частью государственной инфраструктуры, приносящей миллионные доходы в карманы тех, кто провел эти законы о свободной продаже наркотиков. Одни министры дают зеленую улицу для продажи, другие - для потребителей, третьи - эти законы охраняют. Доходы делят - все довольны.
Смешно сказать, но даже продажа краденых велосипедов - это государственный бизнес. Краденый велосипед в Амстердаме стоит ровно столько, сколько порцайка афганки или кусок спэйскейка. Бизнес этот держат все те же марокканцы.
Туристы из Алабамы, желающие провести хорошо время, сидя в кресле огромного велосипеда Олд Дачь, покурить марихуанки на ходу и совершить прогулку по каналам Амстердама, берут велосипеды в прокат в марокканских прокатных магазинчиках. Выплачивают очень небольшую сумму за прокат и очень большую в качестве страховки на случай угона.
Друзья-наркоманы хозяев магазинчиков, опустившиеся джанки марокканцы воруют велосипеды у зазевавшихся или закурившихся на время туристов из Алабамы и привозят их обратно в магазинчики. Получают от хозяев или деньги или сразу понюшку. Хозяева получают деньги страховки и велосипед, государство снабжает хозяев понюшками. Бизнес идет. Все довольны.
За исключением туристов из Алабамы.
Хотя и для них это тоже веселое развлечение.
ЛЕНИНО
Мы, Антон, я и претерпевшая весёлое развлечение на морозе Надежда Городская, тем временем прошествовали дальше до небольшого, неказистого, но очень уютненького строения в глубине мертвой улочки.
Антошка сразу бросился к печи, ставить котел горячей воды, чтобы разморозить охолодевшую конечность, а я тем временем побежал в чулан в поиски большого тазика. У Надежды Степановны, как вы понимаете, не было городских коммунальных удобств, и мыться "по-взрослому" она ходила только один раз в неделю, в субботний, женский банный день в Ленинскую общую баню номер один. Странно, но бани номер два в селе вообще не существовало.
Вскоре вода в котле уже достаточно хорошо нагрелась так, что в нее можно было опустить задницу, и мы с Антошкой осторожно перелили ее в огромный тазик, что я разыскал в темном чулане, путаясь между мешками муки и пачками соли. В меньшую посудину замерзшая конечность вряд ли смогла бы поместиться.
Надежда села в тазик, стыдливо прикрывшись сверху широкой юбкой с изображениями Майти Мауса, котами и лебедями.