Той темной ночью, в разрушенной деревне Марика мне многое поведала. О Доме Крови. О кланах, что составляют его костяк. И о тех, кто отринул новые правила, введённые кровавым владыкой. Решив жить своим умом. Искать свой путь во тьме.
У всех вампиров есть общие способности, которые наследуют все высококровки, именно так они себя называют. Стараясь избегать прозвища вампир. Но есть и уникальные, свойственные отдельным кланам.
О Дар’хаззи, что без страха кидаются в гущу любой битвы, они обладают прочной, словно сталь кожей и просто чудовищной силой, при виде которой прочие кровожадные засранцы гадят от страха. Старейшины этого клана могут проломить замковую стену кулаком, или выбить запертые ворота ударом ноги — это все про них.
О старейшем клане Лл’ейнов. Шептунах. Что словно маэстро играют чувствами людей, подогревают гнев, усиливают страх, воспламеняют страсть. Сломить волю слабого может любой вампир, но именно Ллейны на этом поприще достигли огромных успехов.
О Нароках, в чьей власти оказались животные. Они видят их глазами, управляют животными, как марионетками, словно сами ими являются. Как я вижу своими мертвецами и управляю ими, только в отличии от меня им не требуется их убивать или что-то с ними делать. Животные сами, по своей воле им помогают.
Эти три клана сейчас составляют костяк Дома Крови. Им разрешено править, иными словами расширять свой клан. Ведь после смерти встает именно такой, какой и убил. Убили Нароки, значит и встанут тоже повелители зверей.
Кланов много. Но им не разрешено расширять свой клан, только единицы, чтобы их знания и навыки не растворились в небытие. В их числе оказался и ее клан ткачей, вернее его жалкие остатки — Аш’оры. Как сказала Марика, Дом Крови старательно разыскивает тех, кто плодит самостоятельно без разрешения новых вампиров и карает со всей жестокостью, свойственной только бессмертным, бессердечным тварям. Есть и клан отступников, предателей и каннибалов. Но-малары. Клан бывшего кровавого владыки, павшего во время кровоизлияния, когда Кхаштра пришла мстить в Красный Замок. Все вампиры мертвы, а Кхаштра была главой Дома Войны, самым могущественным некромантом — хозяйкой мертвых. Ведь Мать одарила ее властью править над всем, что мертво. В отместку за их вероломство, за ложь и предательство она заставила их всех убивать друг друга, убивать своих детей. Отсюда среди ночного народа появилось прозвище — узурпатор. В черную, ставшую от крови красной ночь дети насмерть дрались против отцов своих разрывая друг друга в клочья. Все понимали, но ничего не могли изменить. Кровь по древнему замку лилась рекой, отсюда и название той бойни — Кровоизлияние. И после падения и изгнания выжившие остатки клана павшего владыки избрали самый темный путь, пожирая себе подобных.
Но тем не менее, что было удивительно. Не все из ее вида потеряли человечность. Они любят моду, руководствуясь принципом: если живешь вечно, будь добр, делай это стильно. Они могут испытывать неподдельные чувства. Могут ненавидеть всем своим темным существом, а могут неподдельно любить. Оплакивать родню, как Марика оплакивала своего кошмарного брата. Как Кордэлия истошно выла, когда под огнем инквизиторши умирал ее сын. Из-за своего темного проклятья, чтобы выжить им обязательно нужно питаться кровью, а вот убивать нет, более того, это считалось дурным тоном. Я не знал, соврала ли она мне или просто юлила, пытаясь выжить. Но факт был в том, что первые ее слова после появления были: «Сегодня вы все умрете». К тому же и стояли мы посреди вырезанной ее братцем и дружками деревни, разрушенной, вырезанной до самого конца. Вопящий сонм загубленных душ на краю сознания об этом красноречиво говорил. И когда она об этом заикнулась, я так скрипнул зубами от злости, что она поспешно сменила тему.