Моника работала над драматической сценой, в которой жестокий отец сообщает несчастной Белинде, что выбрал ей в мужья постылого Стива Фарлоу. Писательница живо представила себя на месте отчаявшейся девушки, пытаясь понять, что та чувствовала и думала в этот трагический момент своей жизни. Набравшись смелости, Белинда решительно отвергла категорическое требование деспотичного родителя. Отец пришел в ярость и пригрозил заточить непокорную дочь в монастырь, если она не подчинится его воле…
Внезапно над ее головой раздался страшный грохот. Писательница оторвала руки от клавиатуры пишущей машинки и замерла. Подозрительный шум шел со второго этажа. На этот раз молодая женщина не позволила страху парализовать себя: она решила подняться наверх, чтобы выяснить, что случилось.
Она на цыпочках поднялась по шатающейся лестнице наверх, но больше никакого шума не услышала.
На улице густой туман заволок все вокруг так, что виднелся только контур кованых чугунных ворот. Старый дом стал островком в сером море тумана.
Моника прошла мимо двери в спальню и продолжала двигаться дальше. Тут она заметила, что одна из дверей с правой стороны коридора приоткрыта. Ей показалось, что на короткий миг там блеснул лучик света, но, когда она подошла к двери, свет уже погас. Не думая долго, Моника отворила дверь и вошла внутрь. Вся мягкая мебель в комнате была укрыта полотнищами белой ткани, а на старинном серванте стояло несколько фотографий мужчин и женщин в серебряных рамках. Странно, что бывший хозяин виллы Бернард Кроуфорд не забрал фотографии с собой, переезжая в Лондон.
Моника уже собралась было уйти, но внезапно ее внимание привлекла стоящая справа фотография молодой дамы.
– Не может быть! – воскликнула писательница. – Это же… это же та самая женщина в белом платье!
Моника взяла в руки фотографию женщины в изящной серебряной рамке. Никаких сомнений – это была та самая дама, которую она видела прошлой ночью. И одета она в то самое снежно-белое платье! Что же все это означает? Кто, ради всего святого, эта женщина? Фотография явно современная, не то что остальные снимки на серванте. И платье на женщине соответствует недавней моде!
Моника все еще продолжала держать в руках серебряную рамку с фотографией таинственной дамы, когда старый дом снова потряс ужасающий грохот – прямо над головой хозяйки! В первый момент она так испугалась, что чуть не выронила фотографию. Дрожащей рукой поставив рамку с фотографией обратно на сервант, Моника почувствовала, что ее снова охватывает панический страх, который ей уже пришлось пережить минувшей ночью. Но сейчас день, и, хотя тополя и кусты Гроверс-парка окутаны густым туманом, призрак не может появиться до наступления ночи.
– Нет, я ничего и никого не боюсь! – прошептала Моника тихо, пытаясь придать самой себе храбрости.
Твердо решив выяснить, что это за странный шум сотрясает ее новый старый дом, Моника стремительно вышла из комнаты и прошла по коридору к лестнице, ведущей наверх. И только теперь она вспомнила, что агент по продаже недвижимости при осмотре дома показал ей только два этажа, сказав, что над ними расположены чулан и чердак, которые легко можно превратить в дополнительные жилые комнаты. Но в тот момент покупательницу это не интересовало, ей не хотелось думать об этих темных захламленных помещениях. Она вспомнила, что с самого детства любые чердаки и чуланы, даже в родительском доме, вызывали у нее безотчетный ужас.
Молодая женщина поднялась вверх по лестнице до самой последней ступеньки и обнаружила короткий коридорчик, а на противоположном конце него – еще одну узкую крутую лестницу, ведущую прямо на чердак. В этот момент она снова услышала шум и наконец-то точно определила, откуда он идет – с чердака…
Старые и трухлявые деревянные ступеньки узкой лестницы издавали протяжный жалобный стон при каждом шаге Моники. Лестница заканчивалась дверью, в замке которой торчал большой ключ. Моника решительно повернула ключ в замке и с силой нажала на дверную ручку. Старые петли так пронзительно заскрипели, что у молодой хозяйки мурашки побежали по коже. Моника вошла на чердак. Через маленькое грязное окошко лился скудный свет, едва освещавший помещение. «Надо было захватить карманный фонарик!» – подумала она, но спускаться вниз уже не хотелось.