Помимо библиотеки, третий этаж также занимал небольшой спортивный зал с несколькими тренажерами. Несмотря на то, что помещение предназначалось всего для одного единственного человека, в нем имелось две ванные комнаты и три туалета.
На третьем этаже так же располагалась самая большая комната, называемая комнатой искусств. В комнате представлено несколько мраморных статуй и статуй из глины и фарфора. На стенах гобелены и живопись известных художников, а посередине стоит большой стол и шкаф с различными принадлежностями для создания такого же искусства.
В самой дальней части этажа располагала уютная комната, не похожая по интерьеру на другие. Данное помещение было светлым, и, помимо белого ламината и светло-бежевых стен, комната также включала в себя огромную кровать, два кресла, чайный столик, комод, шкаф и прочие интерьерные вещи в стиле барокко.
Именно в этой дальней комнате почти все время проводил заключённый мужчина, сидя в кресле и смотря на окна с решётками, мечтая о свободе, которую ему не видать. И все из-за него. Стоя напротив большой кровати, в которой находился измученный ночными пытками бедняга, мужчина медленно надевал на себя одежду, не испытывая ни крупицы жалости за содеянное.
— Пусть это будет тебе уроком, — строго проговорил парень двадцати пяти лет, кинув взгляд на кровать, но человек на ней не шелохнулся. — В следующий раз я буду ещё жёстче. Поэтому откинь уже, наконец, свои глупые мысли о побеге.
— Ненавижу, — послышалось из-под одеяла слабое рычание.
— Ох, так ты живой там? — усмехнулся мужчина, садясь на кровать. — Я это слышу уже как год. Придумай что-нибудь новенькое, а то…
— Не тронь меня! — закричал заключённый, отбив руку своего истязателя. — Когда ты уже наиграешься и отпустишь меня? Я хочу уйти!
— И это я слышу уже давно... С тех самых пор, как ты сбежал от меня, я… — совершенно спокойно принимал все крики своей жертвы хозяин особняка, но не договорив, сжал кулаки. — Когда наиграюсь, спрашиваешь? Никогда. — приближаясь ближе к истерзанному ночными пытками бедняге, грубо схватил его за подбородок белокурый красавец с сердцем зверя. — Запомни, мой дорогой. Никогда. Ты. Отсюда. Не. Уйдёшь. — по слогам проговорил мужчина, от чего его жертва сначала опешила, а затем оскалила клыки.
— Ненавижу.
— Ненавидь сколько влезет. Я тебе этого не запрещаю, — пожал плечами насильник, вставая с кровати.
— Хоть что-то ты мне не запрещаешь, — со злостью усмехнулся юноша. — Когда-нибудь я все равно от тебя сбегу, — выдал заключённый, заставив своего надзирателя остановиться у двери. — Даже если мне придётся ради этого сдохнуть, — прорычал парень, и в ту же секунду насильник резко обернулся, бросив злой взгляд на беднягу в кровати.
— Видимо, сегодня ночью придётся повторить наказание, — сжал кулаки белокурый красавец, лицо которого чуть было не пылало злостью.
— Да можешь затрахать меня до смерти! Плевать! Я все равно никогда не брошу попытки уйти от тебя! — кричал заключённый, хотя уже целый год пытается это сделать, но все попытки тщетны.
— Посмотрим, — бросил насильник, выйдя из комнаты, громко хлопнув дверью.
Юнас затрясся, понимая он, что человек, заперший его здесь, может сделать с ним всё, что угодно. Этот человек когда-то был его другом. Этот человек нравился Юнасу. Этот человек запер Юнаса в своём особняке, как домашнее животное, отрезав от мира и наотрез отказав выпускать.
Юноша никогда не забудет тот день, когда впервые увидел большой особняк и загадал желание жить в нём, совсем не подумав о последствиях, и даже не представляя, что это желание может стать его самым большим проклятием в жизни.
***
Двенадцатилетний подросток бездельно шатался по лесу, коротая время до вечера, не желая бродить по городу, от которого его тошнило.
Юнас Кьос переехал с матерью в Харстад из Бергена из-за развода родителей. Расстроился ли парнишка о разрыве семьи? Нет, нисколько. Родители с самого рождения ребёнка заботились только о собственных жизнях, а Юнас был предоставлен самому себе.
Юноша не помнил, когда в их доме стояла тихая или спокойная атмосфера. Мать часто уходила в загулы, а отец бухал по-чёрному, отчего пропивал деньги и частенько поднимал руку на свою семью, словно виня их в своей ничтожной жизни. После одного случая Джулия взяла ребёнка и уехала, желая начать: «Новую и счастливую жизнь».