Мусорщик: И граждане объявления читают. Глаза разуйте.
Одна из дверей со скрипом открывается, на ней прибита афиша.
Первая девочка-дурочка: Пришло сообщение.
Вторая девочка-дурочка (внимательно читает): Зацени, подруга! Воткнись в посылку! У! Какая смешная буква! Смайлик! У!
Первая девочка-дурочка (всматривается): Чекинься, дальше ещё смешнее! Упразад! Ха-ха-ха! Клёвое погоняло!
Вторая девочка-дурочка: Смотри, смотри, что дальше написано! Упразад дома! Ха-ха-ха! Конечно, дома! Где он ещё может тусоваться с таким ник-неймом! Ржу не могу!
Алебастр: Очень много символов, а каждый наводит на размышление. Я, признаться, всегда больше любил писать, чем читать. Нужно, чтобы кто-то уверенно сложил буквы. Кто имеет крепкое советское образование? Экземпляр Ильич, может, вы? Что там за упразад дома?
Экземпляр Ильич (бегло читает): «Уважаемые жильцы! В связи с упразднением дома вместе с находящимися внутри жильцами прекращён вывоз бытового мусора. С жалобами и предложениями обращаться».
Минерва: Куда?
Экземпляр Ильич: На этом текст заканчивается.
Изабелла сдёргивает афишу, рвёт её в мелкие клочки, разбрасывает.
Со скрипом открывается та же дверь, на ней прибита новая афиша.
Экземпляр Ильич: Здесь все буквы вкривь и вкось, будто обезьяна печатала.
Гуманизавр: Что за клевета на обезьян! Они ничем не хуже людей! Это нам нужно тянуться к уровню некоторых обезьян!
Изабелла (Тамаре Сергеевне): Слышала, мартышка?
Тамара: Лучше быть мартышкой, чем гориллой!
Экземпляр Ильич (с трудом разбирает текст): Информация для всех выживших собственников… В рамках дальнейшего благоустройства Москвы… Ликвидация депрессивных окрестностей… Расширены границы мусорного полигона. В целях дальнейшего повышения уровня комфорта гаражан…
Тамара: ГОрОжан!
Экземпляр Ильич: Написано «гАрАжан».
Тамара: Это про гаражи?
Минерва: Нет, это про нас.
Тамара: Значит, столичное произношение. Бумага точно пришла из центра Москвы.
Экземпляр Ильич, Победов: Бумага из Центра?!
Экземпляр Ильич: Принято к исполнению!
Победов: Приказы обсуждаются после их выполнения.
Алебастр: Позвольте, но какое отношение имеет московская бумага к нам? Мы, к счастью, не в Москве. Пойду прогуляюсь и всё обдумаю.
Картина вторая
С внешней стороны ворот появляется полицейский (переодетый мусорщик). Смотрит в какую-то схему: «А вот это – бывшая заброшенная пожарная станция…» Удивлённо оглядывается.
Дух Сократа: Почтенный, ты пришёл сюда или ушёл оттуда?
Полицейский: Ваши документы!
Дух Сократа: Мои документы у меня. Разве было бы правильно, если бы мои документы были у вас?
Полицейский: Предъявите документы, удостоверяющие личность!
Дух Сократа: Разве выражение лица не удостоверяет личность?
Полицейский: Личность удостоверяет общегражданский паспорт, заграничный или дипломатический паспорт, военный билет и иные официальные документы с печатями установленного образца.
Дух Сократа: Значит, тот, кто устанавливает образцы и ставит печати, решает, быть человеку личностью или нет? А если некто злоумышленный добудет себе печать, чтобы возвыситься над другими?
Полицейский: Гражданин, пройдёмте.
Дух Сократа: Достойный человек избегает власть имущих (прячется в люке).
Полицейский заглядывает в люк, светит туда фонариком. Собирается спускаться, но раздумывает. Подходит и стучит по забору.
Хароновна: Забор сам по себе стучать не будет… Кто-то пришёл на ночь глядя. Не к добру...
Полицейский (отодвигает доску, влезает в дыру):
– Есть здесь кто живой?
Жители Дома высовываются из окон.
Алебастр: Мы мыслим, следовательно, мы живём. А вы кто будете, молодой человек?
Полицейский: Я не молодой человек, а представитель государства.
Алебастр (поспешно вылезает): О! Государство! Собрание лучших! Я читал о вас! Наконец мои старые глаза рассмотрят представителя государства. Скажи что-нибудь, чтобы я тебя увидел как следует!