Выбрать главу

— Ладно, ладно, — сдался я. — Верю на слово...

— А преступник! — все больше расходился Эллери, размахивая своей трубкой. — Что дает нам дом на полпути применительно к характеристике преступника? Вот ведь где собака зарыта! Если бы я не смог ответить на этот логический вопрос, я не смог бы прийти к потрясающему выводу, что преступник обязательно должен был знать...

Вот таким манером Эллери ответил мне; и если вас не оставили кое-какие сомнения относительно его ответа, — было бы странно, если бы при всей кажущейся ясности слов Эллери не осталось нечто недосказанное, — вот вам мой совет: прочтите этот детектив как можно скорее.

Дж.Дж. Мак-К.

Нью-Йорк

И тем не менее мне не дают покоя лавры создателя названий. Правда, Эллери я этого не сказал. Но уж коль скоро мне предоставили возможность высказаться в предисловии, я не премину воспользоваться этим шансом и предложу гораздо более удачное название — «Повесть о трех городах».

Глава 1

ТРАГЕДИЯ

...Эта пьеса — трагедия под названием «Человек», и герой ее — могильный червь.

— Трентон — столица Нью-Джерси. По переписи 1930 года с населением — мужчин, женщин и детей — в 123 356 человек. Первоначально он назывался Городом Трентона — по имени королевского магистрата Уильяма Трентона. (Вы это знали, мистер Клоппенхаймер?) На Делавэре, конечно. Красивейшей реке в Соединенных Штатах.

Сухонький человечек с серьезным видом кивнул.

— Между прочим, это то самое место, где Джордж Вашингтон выбил дух из этих, как их там, наемников, — продолжил крупный толстяк, уткнувшись носом в глиняную кружку. — Это было на Рождество 1776 года, в дикую непогоду. Старина Джордж погрузил своих парней на суда, неслышно переплыл Делавэр и застиг этих головорезов в чем мать родила. При этом не потеряв ни одного человека, как рассказывают. А где все это было? В Трентоне, мистер Клоппенхаймер, в Трентоне!

Мистер Клоппенхаймер потер костлявый подбородок и что-то промычал.

— А вот известно вам еще такое? — спросил толстяк, с шумом поставив на стол кружку. — Вы знаете, что Трентон чуть не стал местом нашего Капитолия? А это факт. Конгресс заседал здесь, в этом старинном местечке, в 1884 году, мистер Клоппенхаймер, и порешил заложить по обоим берегам реки федеральную столицу!

— Но, — слабо возразил сухонький человечек, — Капитолий в Вашингтоне.

Толстяк презрительно хмыкнул:

— Политика, мистер Клоппенхаймер. Да что там...

Толстяк, сам смахивающий на Герберта Гувера, еще некоторое время воспевал в хрящеватые уши крошечного собеседника славу Трентону. Худощавый молодой человек в пенсне, сидящий за соседним столиком, с интересом внимал словоизвержениям толстяка, что не мешало ему с не меньшим рвением воздавать должное свиным хрящикам с тушеной кислой капустой. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что толстый пытается что-то всучить тонкому. Только вот что? Град Трентон? Маловероятно... И тут до любознательных ушей молодого человека донеслось слово «хмель», произнесенное мистером Клоппенхаймером, а затем с почтительным придыханием другое — «ячмень», и туман рассеялся. Мистер Клоппенхаймер явно шел по пивному делу, а словоохотливый толстяк, очевидно, подвизался в качестве представителя местной торговой палаты.

— Лучшего места для пивоваренного заводишка придумать трудно, — с лучезарной улыбкой изрек толстяк. — Итак, к делу, мистер Клоппенхаймер...

Тайное стало явным, и худощавый молодой человек перестал прислушиваться. Все внимание он теперь отдал хрящикам и пиву, на поглощение которых при его аппетите не потребовалось очень много времени. А толстяк продолжал распространяться еще добрых полчаса, заняв его на это время, потому что, несмотря на то что пивной бар в отеле «Стейси-Трент» со столиками, покрытыми кричащими скатертями с белыми и красными лошадками, и мелодичным звоном посуды за деревянной перегородкой был полон народу, он чувствовал себя в этом месте чужаком. Укрывшийся под сенью златоглавого Капитолия на Вест-Стейт-стрит отель «Стейси-Трент» был забит мужчинами, говорящими на неведомом языке; отовсюду звучала замысловатая законническая речь, которая для худощавого молодого человека была темным лесом. Он вздохнул и, подозвав кельнера, заказал внушительный кусок яблочного пирога и кофе, затем бросил взгляд на наручные часы. Восемь сорок две. Неплохо. И тут вдруг раздался возглас: